На престоле Давида
и над царством его
Утвердил Он его и упрочил
справедливостью и правдой.
Ныне и вечно.
Это сделает ревность Господа Сил.
Ис 9, 2-7
Подобно тому как Эммануил, имя царственного младенца, означало спасение Сиону во дни сирийской угрозы, так и теперь Сын Давидов нарекается символическими именами. Прямо царем он не назван, вероятно, с целью подчеркнуть, что единственный Царь — это Бог Шевет-ханогес. Чудо-Советник — знаменует мудрость Помазанника, Эл-гибор — Бог крепок означает, что Его власть будет утверждена силой Ягве, Аби-ад — Отец вечности — указывает на необоримость мессианского града, Сар-шалом — Властитель покоя [Буквально «Князь мира»] говорит о конце зла и страданий после воцарения Мессии [7]
Главное, что обличает это пророчество от прежних картин мессианской эры, — это ясное указание на личность Помазанника, которая вырисовывается в ореоле почти сверхъестественном. Пророк, несомненно, видит особую, высшую печать на грядущем Царе. Хотя Он действует силой Господней, но именно в Нем воплощаются заветные чаяния народов: через Него осуществится единение Бога с человеком.
Впрочем, сын своего времени Исайя не всегда мог целиком отрешиться от понятий той эпохи. Чудесный Царь некоторое время еще носил у него черты политического мессии. Только в конце жизни надежда на политическое освобождение перерастет у него в чаяние всеобщего исцеления мира от зла.
Итак, венец спасения — Божие Царство, властитель его Мессия-Христос. Тема эта сначала входит в Ветхий Завет робко и неуверенно, но постепенно слышится все громче, захватывает все большее пространство и, наконец, становится ведущей в уповании Израиля. Мессия-личность…
Помазанник, который восстановит мир между Творцом и людьми.
Если бы это пророчество не свершилось в Новом Завете, то мы должны были бы признать, что пророки обманулись и что вся вера Израиля была тщетной и пустой грезой. Но это свершилось, и свершилось с такой невероятной реальностью, что принять чудо оказалось не по силам многим в Израиле. Метафоры пророческой поэзии перестали быть метафорами.
Когда Церковь в рождественский сочельник повторяет гимн Исайи о Помазаннике Господнем, каждое слово его наполняется живым и вечным значением, ибо поистине Сын Марии — Сын Давидов основал на земле вечное Царство и даровал миру истинное спасение.
«С нами Бог, разумейте языцы и покоряйтеся, яко с нами Бог!»
ПРИМЕЧАНИЯ
Глава пятая
СЛОВО О МЕССИИ
1. В псалме 104, 15 «помазанниками» названы пророки и патриархи. В приложении к царям этот термин встречается часто (напр.,1 Цар 2, 10, 35;12, 3, 5; 16, 6; 24, 7; 26, 9, 16; 2 Цар 1, 14, Пс 131, 10; 2, 2; 19, 7; 88, 39). Из этих и других текстов явствует, что обряд помазания елеем знаменовал схождение Духа Ягве на человека. В так называемых «царских псалмах» (2, 20, 21, 45) речь идет скорее не о конкретном «помазаннике» - монархе, а о Сыне Давидовом, который являлся идеалом богопоставленного царя. «Мессианизм ветхозаветных евреев, — справедливо подчеркивает С.Трубецкой, — нельзя назвать неподвижным догматом их веры» (
