Глава пятая
СЛОВО О МЕССИИ
Иерусалим и Самария, 736-727 гг.
Новый Завет сокрыт в Ветхом,
Ветхий — открывается в Новом
Бл Августин
Имя Исайя, так же как имя Иисус, переводится — «спасение Ягве». Быть может, и сам пророк видел в этом особое предзнаменование, ибо, хотя он был послан обличить заблудших и возвестить им приговор Божий, он чаще других говорил о спасении.
Спасение… Что означает это слово? Оно столь привычно в религиозном обиходе, что даже теперь смысл его порой затемняется. С чем же было оно связано в дохристианском сознании? Ведь когда Евангелие возвестило спасение всем народам, само это понятие уже о многом говорило людям.
Мысль о спасении и потребность в нем могли появиться только на определенном этапе духовной истории. Поиски избавления начались лишь тогда, когда люди пришли к убеждению, что Вселенная не есть лучший из миров, когда в них пробудилось острое чувство несоответствия между тем, чего жаждал их дух, и тем, что они видели вокруг себя. Именно тогда возникли учения, предлагавшие, каждое на свой лад, способы освободиться от фатальной власти зла: от страдания, бессмыслицы и смерти. Это было не только негативное желание сбросить с себя бремя враждебного мира, но и стремление приобщиться к высшей жизни, к гармонии, цельности, божественному совершенству. Однако каждый из мудрецов и учителей видел преимущественно только один аспект мирового несовершенства, поэтому и обещаемое ими спасение оставалось относительным и неполным. Так, Конфуций и многие греческие мыслители видели его в хорошо организованной общественной структуре. Будда и брахманы — в бегстве от мира, Платон — в созерцании, приготовляющем человека к смерти [См. книги III и IV].
В Израиле тоже жила мысль о спасении. Более того, еврейские пророки раньше других учителей отказались примириться со злом, царящим в природе, человеке и обществе. Но для них спасение было не политической утопией и не отказом от мира, а означало жизнь с Богом, участие в Его славе и в полноте Его бытия. Они не проповедовали отрешенности, ибо верили в ценность и смысл творения, и не ставили во главу угла внешнее переустройство, ибо на первом месте для них было переустройство внутреннее. Они говорили о спасении только потому, что верили в пришествие самого Бога в мир, Бога, Который издревле обуздывал мятежные силы зла, а со временем полностью очистит Вселенную, превратив ее в Свое Царство. Это пришествие будет одновременно и судом, и спасением миру.
