Однажды Ляшенко заболел. Командир дивизиона сам хорошо водил машину. Как-то по дороге он сказал:
– Какой же ты помощник шофера, Водопьянов, если не умеешь водить машину!
– Виноват, товарищ командир, я умею!
– А ну-ка попробуй!
Я смело повел автомобиль.
– Молодец! – похвалил меня командир.
Я служил в авиации, но никогда еще не поднимался на аэроплане. На мне был старенький летный шлем и потертая кожаная куртка. На фуражку я приколол авиационный знак – металлическую птичку. Внешне я походил на молодого пилота, во всяком случае, мне так казалось. А на самом деле «бывалый» воздушный боец сидел в кабине самолета, только когда тот стоял на земле. Меня очень это тяготило. Хоть бы разок полетать! Пусть даже над аэродромом. Но кто возьмет простого помощника шофера в воздух? Тем более у нас всего в обрез. Особенно не хватало бензина. Летали на суррогате горючего, который почему-то называли «казанская смесь». Единственно, что было хорошее для моторов, – это касторовое масло. Стояли мы тогда в тихом городке Сарапуле. В нем была базарная площадь со старинными лабазами, несколько каменных «казенных» зданий да большой винокуренный завод. Он бездействовал, и в его приземистых цехах привольно разместился наш дивизион воздушных кораблей. Была еще в Сарапуле женская гимназия, куда нас всех тянуло на танцы.
Как-то в субботний вечер, надраив до зеркального блеска сапоги, пошли мы с моим товарищем Сережей Носовым на танцы. Я танцевал с милой девушкой. У нее была длинная, по пояс, белокурая коса. В зале было душно, и мы в перерыве между танцами выходили погулять в гимназический сад.
– Вы, наверное, много летаете? – допытывались девушки.
– Да, порядочно! – не моргнув глазом, соврал мой друг.
– Сколько вражеских самолетов вы сбили?
– Не помню… Много!.. – продолжал врать Сережа и… осекся, покраснев.
Рядом с нами на скамейке сидел лётчик нашего отряда Алексей Туманский. Надо было ему подвернуться! Он чуть заметно улыбнулся, но ничего не сказал.
Случилось так, что с танцев на винокуренный завод я возвращался вместе с ним.
– Ты, Михаил, тоже, как Носов, выдаешь себя за летчика?
– Нет, не выдаю, но врать ему не мешаю.
– Понимаю. А ты хоть раз поднимался в воздух? – спросил меня летчик.
– Нет, – чистосердечно признался я.
– А хочется полетать?
– Еще бы!
– Ну ладно, как-нибудь покатаю тебя.
Алексей Туманский выполнил свое обещание…
Я завидовал летчикам, этим бесстрашным рыцарям небе, но больше всех Туманскому. Совсем еще молодой, невысокого роста, стройный, подтянутый, он считался очень смелым и искусным летчиком. Сразу же после окончания гимназии, в 1915 году, он вступил добровольцем в царскую армию. В боях он заслужил четыре креста, стал полным георгиевским кавалером – это была самая высокая воинская награда храбрецам в царской России.
