Папик сказал, что он уже в полной мере насладился моими кулинарными изысками и хочет оставить кусочек, чтобы насладиться им перед сном. Мамик ласково посмотрела на меня и сказала, что она вот как раз сегодня утром решила сесть на диету, которая продлится еще минимум часа два, поэтому ей вполне достаточно изумительного запаха, который издает это замечательное блюдо. Я сильно обиделся и сел за стол, чтобы своим примером вдохновить их на подвиг. Зачерпнул полной вилкой, сунул это дело в рот, задумчиво посидел пару минут, а потом сообразил, что мне нужно срочно проверить — не завелись ли тараканы в мусорном ведре. Тараканов там не оказалось, поэтому я спокойно оставил ведру кусок моей гранд-яичницы, чтобы тараканов там больше не заводилось никогда. После этого сказал, что готов сопровождать родителей в ресторан, раз уж им так не терпится, и что их сыночек готов на любые подвиги во имя спокойствия семьи.
А как было приятно всей семьей идти в ресторан! Ласково светило солнышко, мамик улыбался папику, папик улыбался мне, а я улыбался мамику. Впервые за несколько лет семья чувствовала себя объединенной перед лицом внешних врагов. И в этом была исключительно моя заслуга. Короче, я так понял, что в следующие выходные мне нужно будет приготовить седло барана с трюфелями из редьки и жареных бананов, вот тогда наша семья объединится окончательно.
25 мая: Пришел из школы. Опять делать нечего, тоска смертная. То есть делать есть чего — уроки, будь они неладны. Но не хочется. Вообще у меня какая-то меланхолия началась. Как у Хемингуэя. Тот говорил, что у него вызывает ужас чистый лист бумаги. Я тоже тетрадь раскрыл и ощутил такой кошмар при виде этого белого безмолвия, что сам Хемингуэй уже просто от разрыва сердца умер. Пытался делать математику — черта с два. Не идут эти квадратные уравнения, хоть вешайся. Дискриминант какой-то придумали. Это она нарочно нас, школьников, дискриминируют, чтобы мозги закомпостировать. Посидел я полчасика, написал в тетрадке крупными буквами: «Дискриминант — маст дай», а потом целый час развлекался тем, что на калькуляторе умножал разные цифры на ноль и следил — с какой скоростью они исчезают. Получилось, что число 385 исчезает быстрее остальных.
Затем попробовал Мурзика дрессировать, чтобы этот тунеядец научился тапки приносить. Разбудил эту пушистую заразу, несколько раз показал — как надо делать. А эта негодяйская животная стояла с тупым выражением на лице, смотрела на меня прищуренными глазами, потом зевнула огромным зевком, свалилась на бок и опять заснула. Ну как тут работать в такой обстановке? Плюнул я на это дело и отправился во двор погулять.
