.
Из этого письма явствует личная симпатия де Поттера к Буонарроти.
Надо сказать, правда, что бельгийский республиканец вовсе не был бабувистом и был весьма далек от эгалитаристских идей. Тем не менее во время нашумевшего процесса 1830 г., о котором упоминалось выше, прокурор короля в своей обвинительной речи приписывал де Поттеру ниспровергательские идеи, содержавшиеся в книге Буонарроти. Сам же де Поттер незадолго до выхода в свет книги великого революционера писал: «Шум, который она произведет, мне будет приятен для слуха. Если добрый старик выйдет, то я могу сказать, что я способствовал выходу в свет этой книги». При этом де Поттер добавил: «Я от этого не жду ничего, и не потому, что считаю ее слишком ранней или слишком поздней, а потому, что я не вижу, что вообще она когда-либо была бы кстати… и после нее все останется, как и прежде»[262].
Высланный по приговору суда Южного Брабанта, де Поттер в Париже неоднократно встречался с Буонарроти, который внимательно следил за революционными событиями в Бельгии и возлагал большие надежды на бельгийскую революцию. Скорее всего именно Буонарроти подсказал де Поттеру мысль основать в Париже бельгийский патриотический клуб, члены которого оказывали бы посильную помощь бельгийским повстанцам.
Начиная с 16 сентября со страниц парижской «Tribune» летели республиканские призывы де Поттера. Однако в самой Бельгии последователей де Поттера было мало, республиканские идеи были чужды подавляющему большинству членов Временного правительства и Национального конгресса. Среди членов Временного правительства господствовали иные мнения по поводу будущего государственного устройства Бельгии. Так, Жандебьен настойчиво добивался присоединения Бельгии к Франции, а Ван де Вейер — сторонник ограниченной монархии — заявлял, что если бы принц Оранский выразил желание занять бельгийский престол, то он охотно принял бы его предложение. В конце концов после долгих споров члены Временного правительства решили назначить комиссию для выработки проекта конституции и отложили все спорные вопросы до созыва Национального конгресса.
Тем не менее, Временное правительство начало постепенно осуществлять свою программу: оно уничтожило все ограничения в области просвещения, восстановило гласный суд, отменило наказание солдат палками, провозгласило свободу веры, печати, театра, политических собраний, религиозных, политических и торговых обществ. Эти мероприятия означали по существу установление в Бельгии буржуазного строя. Победу южных провинций не могли не признать Генеральные штаты, которые 29 сентября торжественно провозгласили отделение Бельгии от Голландии.
