Петр Иванович встал, освежил стаканы.
— Ну, ладно, — проговорил он растроганно. — Поехали, За сказанное!.. За тебя, за молодых! — Он выпил, постоял несколько секунд с закрытыми глазами. Поправился непосредственно. — Ты чего ж на «Мерсе»? По нашим дорогам — джип в самый раз…
— Сперли джип. Мартин сигнализацию забыл включить. Сейчас у всех угоняют. Уланову зимой остановили на шоссе, забрали машину. Чуть не замерзла старуха.
Петр Иванович выждал паузу из уважения к знаменитой балерине, кашлянул для перебивки темы.
— А у меня катер… слышала? Сожгли…
— Да я уж знаю, ребята сказали. Не повезло тебе, Петруша.
— А почему должно везти? Сам живешь, сам и вези.., Главное, десять лет строил. Движок от «Волги». Авиационный охладитель масляного редуктора. Длина семь метров… Короче… Прям у пирса. Белым днем…
— Денег хотели?
Петр Иванович кивнул.
— Откуда у меня деньги? Был бы прикуп — жил бы в Сочах! Да и были бы, не дал!
Они помолчали.
— Так один и живешь, Петь? — Ирина Васильевна решила отвлечь свата от грустной темы, но переехала неудачно, тоже на невеселую.
— Да я вроде как, Васильевна, уже придолбился в одинаре–то. Хотя иной раз и скучновато, врать не стану… Ладно… Надо успех закрепить.
Ирина Васильевна накрыла свой стакан ладонью. Петр Иванович закрепил в одиночку, заел креветкой.
— Как Машка?
— Горюет, — вздохнула Ирина Васильевна. — Хомяк у нее сдох. Реву было…
— Давай я ей петушка молодого подарю, — предложил Петр Иванович, — кукарекать будет…
Он извлек из кастрюли хвост, раздербанил его, кости кинул кошкам, похлебку — на плиту. Пока он кухарил, Ирина Васильевна зашла внутрь недостроенного дома Походила, вернулась.
— Небоскреб!.. Не справиться тебе, Петя, с ним. Нанял бы мужиков…
— Кого?! Женьку?.. — неожиданно разозлился Петр Иванович. — Рвань эту. Уж лучше я Машку подожду, Она говорит, погоди, дед, я вырасту – помогать тебе буду.
— А я все понять не могу, чего ее сюда тянет?.. У нас в Пахре дача с бассейном, а ее отсюда за уши не вытащишь, — Здесь природа живая: пруд, курочки, кот Полкан, Мурка с котятами… Андрюха вон, сторожа сын — жених, — Петр Иванович мотнул головой в сторону калитки.
Ирина Васильевна обернулась. Возле забора стояло странное существо – лысое, толстое, с полуоткрытым ртом. Андрюха блаженно улыбался, катая на ладони пинг–понговый шарик, и помыкивал.
— Бабка его покойница, — продолжал Петр Иванович, помешивая варево, — на участке у себя поебень–траву выращивала. Вроде жень–шеня, только наоборот — людей изводить. Она Андрюху, бывало, на все лето из дурдома брала. Хворостиной его стегала за непослушание. А как таблетку ему забудет дать, он на нее кидается: то доской, то зубом непосредственно. Озорной.
