— Да отравил наш новый приятель этого Яна. И все. Обычное дело.
Очевидно, Сумкин был прав: в гости к смотрителю путешественники вошли явно не через парадный вход. Этому предшествовало долгое петляние по темным улочкам, а пару раз их властный проводник останавливался на очередном углу, явно выжидая, когда разойдутся случайные прохожие; да и потом, после очередного поворота, они вышли вовсе не к высоким узорчатым дверям, а к неприметной дверке в стене, ограждавшей дом уездного чиновника.
Хозяин хлопотал вовсю: провел гостей в обширное помещение, зажег несколько бронзовых масляных ламп, послал молчаливого Суня Девятого к какому-то Вану Кривому, сам же обмахнул широким рукавом халата низенький длинный стол и собственноручно уставил его посудой. Тут и мальчик- слуга подоспел, сгибаясь под тяжестью двух плетеных корзин, и из них явились разные яства, коими и был мгновенно уставлен стол, а также кувшины с вином.
— Прошу, прошу! — с легким поклоном простер руки в сторону стола хозяин.
Стульев, конечно же, не было, сидеть полагалось прямо на полу, поджав под себя ноги, что путники не без затруднения и исполнили: уселись. А хозяин уже наливал из кувшина в плоские неглубокие посудины некую бурую жидкость, старательно придерживая рукав халата, чтобы не намочить его.
— Позвольте приветствовать вас в моем убогом жилище! — провозгласил смотритель, двумя руками поднимая свою посудину, и живо вылил в рот ее содержимое.
— Пить наравне с ним вовсе не обязательно, — углом рта разъяснил Сумкин сидевшему рядом Чижикову. — Чокаться даже и не тянись. Не вздумай говорить тосты. И вообще: не хочешь пить — не пей. Это нормально.
Котя с некоторым сомнением поднял диковинного вида глиняную плошку и смочил губы в напитке: вкус был рез кий, непривычный. Бражка какая-то. Стоило Чижикову поставить посудину обратно на стол, как за плечом возник мальчик-слуга и живо наполнил ее из кувшина.
— Ладно, беру переговорный процесс в свои надежные руки, — шепнул Сумкин и громко кашлянул.
— Позволено ли мне будет, — солидно проговорил он, прожевав кусок вяленого мяса, — поинтересоваться драгоценным именем нашего щедрого хозяина?
— Моя ничтожная фамилия Лю, имя — Бан, — с поклоном ответил хозяин. — И я не по заслугам назначен на пост смотрителя этих мест.
Сумкин выпучил глаза и поперхнулся бражкой, которую попивал из плошки.
— Не будет ли угодно моему господину Лю Бану показать, как именно пишется его славное имя? — попросил великий китаевед. — Сделайте одолжение!
