Кесслер пожал руку, протянутую следователем, и жестом пригласил его к столу. Бартон предложение принял и поблагодарил легким кивком головы.
Словам Пакстона об этом визите обер-лейтенант значения не придал и, честно говоря, вообще забыл об этом сообщении, так как не видел в этом факте какой-нибудь значимости. Как выяснилось – напрасно.
Присев на стул, Бартон поставил портфель на пол, достал из внутреннего кармана пиджака сложенный вдвое лист, развернул его и положил на стол перед Кесслером.
– Господин Кесслер, я не знаю, как мне отблагодарить вас…
«Нас пишут. Пока Вы были в душе, комнату оборудовали, поэтому пока я буду говорить, читайте и запоминайте. Я работаю по линии ФБР, – читал Кесслер, пока Бартон рассыпался в благодарностях. – Завтра с Вами встретится сотрудник Управления стратегических служб Пол Сэдлер. Советую Вам на его предложение ответить согласием. Когда окажетесь в Вашингтоне и если Вам понадобится моя помощь, найдите частную адвокатскую контору “Смит и партнеры”. Ее владельца зовут Сол Смит. Представьтесь ему как Нэш. Кроме него, Вас и меня, этого имени знать никто не будет, однако если он попросит, назовите мое имя. Он организует нам с Вами встречу. Ничего не опасайтесь, Вам ничто угрожать не будет».
Кесслер еще раз перечитал текст, свернул лист и вернул его Бартону. Следователь тем временем закончил говорить, достал из портфеля бутылку виски и поставил ее на стол.
– Это все, на что хватило моей фантазии для того, чтобы сделать вам хоть какой-то подарок. Сам я составить компанию вам не могу, очень много работы, а вам эта бутылка, может быть, хоть ненадолго поможет развеять скуку. Надеюсь, мистер Пакстон не очень рассердится на меня за эту контрабанду.
– Скажу вам по секрету, мистер Бартон, сегодня утром он сам угощал меня коньяком, так что у нас с вами есть рычаги шантажа, чтобы свести его неудовольствие до минимума, – посмотрев на вентиляционную отдушину и понизив голос до заговорщицкого, в шутливом тоне проговорил Кесслер. «Ведь мы не знаем, что нас пишут, пусть послушают о нашем сговоре».
Бартон улыбнулся и поднялся – хулиганистую выходку Кесслера он понял и даже подыграл:
– Но тем не менее постарайтесь меня не выдавать. Я очень ценю доверие мистера Пакстона.
«За доктора они взялись всерьез, – продолжил свои размышления Кесслер после ухода следователя. – Пишут не меня. Его. – Он вновь посмотрел на вентиляционную решетку под потолком и улыбнулся. – Извини, Трейси, но мужские игры – штука безжалостная. В разведке понятие “порядочность” применимо только к единомышленникам. Не я устанавливал эти правила».
