— Но, мой господин…
— Он нужен нам живым, верно? А чтобы он был живым, он должен есть и пить. Сними повязку, я сказал.
Леука не мог идти против старшего и развязал мальчику рот. А маленький пленник, как только у него освободились зубы, изо всех сил укусил его ладонь. Раздался крик, и Шерва мысленно улыбнулся.
— Проклятый ублюдок! — И Леука так ударил мальчика, что рассек ему губу.
Шерва действовал с быстротой молнии: одним прыжком оказался рядом с ними и ухватил Леуку за руку раньше, чем тот смог снова ударить мальчика.
— Иешоль желает получить его целым, ты меня понял? — сказал он своему помощнику, выворачивая эту руку в запястье.
Леука, у которого на теле выступил холодный пот, кивнул.
«Тебе, значит, легко брать верх над слабыми — такими, как Леука; но возьмешь ли ты верх над Иешолем?»
Шерва на мгновение задумался, потом с отвращением отпустил своего товарища и наклонился к мальчику. У того текла кровь из рассеченной губы, и он шмыгал носом. Мальчик плакал, но не жаловался. Он по-прежнему смотрел на Шерву гневно, и убийца снова улыбнулся — на этот раз иронически.
— Взглядом ты меня не убьешь.
Шерва вынул кусок сыра и вложил его в ладонь мальчику.
— Это на сегодня. Если будешь послушным, завтра получишь в два раза больше.
Мальчик бросил кусок на землю, крикнул:
— Я ничего не хочу от тебя, убийца! — и плюнул в Шерву.
Шерва, искривив рот в злобной гримасе, наклонился к его лицу:
— Я бы мог в любой момент свернуть тебе шею, и ты бы ничего не смог сделать, чтобы мне помешать. Так же, как ничего не смогли сделать твои родители. Помни это.
Мальчик укусил себе губы так, что они побелели.
Шерва схватил его за волосы и сделал это так, чтобы мальчик хорошо усвоил его слова.
— Меня нисколько не трогают ни твое презрение, ни то, что ты говоришь.
Помолчав, он добавил:
— А теперь ты будешь есть, потому что ты мне нужен живым.
Он поднял с земли брошенный сыр и одной рукой засунул его в рот мальчику, а другой сжимал этот рот, пока мальчик не откусил и не проглотил немного. После этого Шерва уже с удовлетворением посмотрел на мальчика, затем передал сыр Леуке и оставил его продолжать кормление.
Все время до конца ужина Шерва смотрел на них. Ему втайне было приятно видеть, как грубо Леука ломает упрямство мальчишки. Страж знал, что это — наслаждение трусов, но не хотел отказывать себе в таком удовольствии. С тех пор как Дубэ сбежала, вся его жизнь как будто стала ничтожной и убогой. Почему он не использовал эту возможность и не убил Иешоля?
