Не следует, однако, думать, что русские не противодействовали активной шпионской деятельности японцев.
Вскоре после начала войны генералу Гартингу, начальнику политической полиции, поручили организацию борьбы с японским шпионажем в Маньчжурии.
Выделенные для этой цели средства были очень незначительны по сравнению с суммами, которые тратили на шпионаж японцы. Отсюда не весьма удовлетворительные результаты.
Русские войсковые командиры у себя в частях создавали контрразведывательную службу, и та оказалась настолько эффективной, что заставила японцев разработать новые способы передачи информации и хранения курьерами донесений. Курьеры прятали донесения в косы, в подошвы ботинок или зашивали в швы одежды. Эти способы применялись настолько широко и получили такую известность, что в наше время более не оправдывают себя.
От шпионов требовали, чтобы наиболее ценную информацию они заучивали и устно докладывали офицеру японской разведки. В связи с этим появилась необходимость использовать в качестве курьеров более развитых агентов.
Во время этой войны японцы ввели в тайную деятельность несколько новшеств.
Они были первыми, кто организованно использовал диверсантов в тылу противника. Небольшие группы из двух или трех агентов, хорошо обученных обращению с взрывчатыми веществами, посылались для взрыва участков железных дорог, электростанций и других сооружений военного значения. Но, видимо, самым удивительным нововведением было отношение японцев к шпионам и шпионажу.
На Западе вплоть до первой мировой войны так называемые «приличные люди» с презрением относились к шпионам.
Японцы же с момента зарождения в Японии шпионажа включили его в «бусидо»[29], свой строгий кодекс морали и поведения. Шпионаж, провозгласили они, осуществляемый в интересах родины, является как почетным, так и благородным делом. Разве не требует он смелости и отваги, тех двух достоинств, которые более всего ценятся самураями?
Свой кодекс они распространили и на врагов Японии. Молодой русский солдат, переодетый китайцем, был пойман, уличен в шпионаже и казнен. На японцев произвела сильное впечатление его храбрость и беспредельная преданность родине. После казни они послали в русский штаб письмо, в котором высоко оценили поведение солдата.
Русский патруль на Китайской Восточной железной дороге захватил двух японских офицеров, переодетых в маньчжурское национальное платье, в момент, когда они пытались взорвать железную дорогу. Военно-полевой суд в Харбине приговорил их к повешению. Но русский главнокомандующий генерал Куропаткин, узнав, что они офицеры, заменил казнь через повешение расстрелом.
