Роксана шагнула к нему.
– Тебе следовало с такой раной лежать в постели, – тихо сказала она.
– Ты должна быть со мной, – проговорил Робби в ответ. Жестокость в его взгляде сменилась нежностью. – И нам не следовало бы спорить из-за такой глупости.
Как он умеет искушать... этот мужчина, которого она любит...
– Это не глупо. Это практично, это...
Робби повелительно поднял руку:
– В этом мы никогда не сойдемся. Даже если станем спорить до Судного дня. Уезжай со мной. Твоим детям ничего не грозит. Поедем в мое поместье в Чевиот-Хиллз.
– Аргайлл обшарит всю страну и найдет нас. Он преисполнен решимости меня заполучить.
– Но он не получит тебя, – заявил Робби с легкой улыбкой. – Прежде я его убью!
– Королева и ее министры жаждут заключения договора. И ради этого они готовы тебя уничтожить.
– Такая же прекрасная причина умереть, как и все остальные, – пробормотал Робби, повинуясь кодексу чести, понять который Роксана была не способна.
– Не умирай за меня и даже не думай об этом, – попросила она в ужасе, что он готов отдать за нее свою прекрасную жизнь. – Я бы предпочла мужа, который на этот раз выживет.
Его темные глаза удивленно блеснули.
– Так ты выйдешь за меня?
– Нет-нет, я не это хотела сказать, – запротестовала она.
– Именно это! – торжествующе объявил Робби, сверкая белозубой улыбкой. – Придется приказать снять с меня мерку для свадебного наряда!
«Не искушай судьбу, Робби, – взмолилась Роксана, – тем более теперь, когда наши жизни в таком разброде. Я не должна была говорить то, что сказала сейчас. Не знаю, почему я это сделала и почему испытываю к тебе такие чувства, – вздохнула она.
– Просто передо мной невозможно устоять, – обаятельно улыбнулся Робби.
Он излучал уверенность и надежду, и Роксана не могла не поверить его словам.
– Хорошо. Возможно, в лучшие времена, когда мы снова окажемся в безопасности, – продолжал Робби. – Когда боги опять улыбнутся нам.
Он сжал ее хрупкие плечи, притянул к себе и обнял.
– Тогда ты выйдешь за меня.
Как оптимистично он настроен... И Роксана каким-то краем сознания, свободным от практичности, надеялась, что он прав. Она увлечена, или влюблена, или просто обезумела, ибо все, что видела, – его красоту, все, что хотела слышать, – слова любви, словно была девчонкой, потерявшей голову от неотразимо красивого мужчины. И невозможно отрицать, что он прекрасен до умопомрачения, со своими длинными локонами, густыми ресницами и чувственными губами, искушавшими ее.
