– Тебе и твоей кузине это необязательно, дорогая, – утешила Амелия, зная, что девочки предпочитают болтать по ночам, лежа в постели.
Роксана улыбнулась дочери, которая в тринадцать лет не могла выбрать между верховой ездой, рыбалкой и другими способами времяпрепровождения, более подобавшими юной леди.
– Слушайтесь тетю Мели и дядю Дэвида, – велела она в последний раз, – и когда через две недели я приеду в Лонгмайр, вы расскажете, как жили без меня.
– Только не задерживайся надолго, – с мольбой прошептал Ангус, прижимаясь к матери.
– Приеду, как только смогу, дорогой, – пообещала она, целуя его пухлую щечку. – А теперь поцелуйте меня, родные. В последний раз, а то я не скоро вас увижу.
Когда дети побежали к экипажам, Роксана повернулась к Амелии:
– Не уверена, что они дождутся тебя, и поэтому не стану задерживать. Не провожай, я найду дорогу.
– Миссис Уэйд сумеет удержать их на несколько минут, – ответила Амелия, голос которой прозвучал странно напряженно. – Перед уходом я хочу, чтобы ты взглянула на новую креденцу[3], которую я купила.
Коснувшись руки Роксаны, она прижала палец к губам.
– Она в кабинете Дэвида.
Роксана озадаченно посмотрела на невестку, но Амелия повела ее к арочному входу в комнату.
– Мне нужен твой совет относительно того, как лучше ее использовать, – продолжала она. – Помнишь тот расписной флорентийский комод в Ангулеме, которым мы так восхищались?
Она энергично закивала, так что черные локоны весело заплясали.
Поняв, что от нее требуется утвердительный ответ, Роксана тоже кивнула:
– Разумеется, помню.
В душе она сгорала от любопытства.
– Пока что я складываю туда книги Дэвида. Но подумываю переставить ее в свою спальню и хранить там белье. Или отвести ее под серебро или дельфтский фарфор. Не уверена... что с ней делать, поэтому помоги мне решить. По крайней мере выскажешь свое мнение.
Амелия молола явную чушь, и голос казался слишком громким в тишине коридора. Открыв дверь, она пригласила гостью войти и тут же так поспешно повернула ключ в замочной скважине, словно за ней гнались все духи ада.
– Что здесь происходит? – нахмурилась Роксана.
У Куинсберри длинные руки. Кто знает, какую ловушку ей могут устроить...
– Тебя желает видеть один человек. – Амелия кивком показала на темную нишу между двумя рядами книжных полок. – И говорите потише, – обратилась она к человеку, который там стоял. – Слуги могут услышать.
Не дожидаясь ответа, она подошла к двери соседней комнаты. Когда Амелия снова обернулась к Роксане, губы ее были плотно сжаты в жесткую линию.
