– Нужно уметь приспосабливать мир к своим вкусам. А почему бы нет? Жизнь коротка.
– Надеюсь, не слишком, – со страхом пробормотала она.
– Позволь мне перефразировать собственное изречение, – дипломатически поправился Робби. – Нужно учиться брать все, что пожелаешь. Точка.
– Ох уж эти флибустьеры Карры!
– Такова традиция границы. Мы рождены и воспитаны, чтобы владеть приглянувшимся.
– И ты хочешь меня?
– Безмерно, – произнес Робби едва слышным шепотом.
Какая часть ее независимости стоит на кону?
– И ты возьмешь меня против воли?
Он остановился в нескольких дюймах от Роксаны.
– Очень хотелось бы, но нет. Ни за что. Не позволяй таким, как Агнес Эрскин, разлучить нас. Это продажная и подлая особа, и она была таковой задолго до твоего рождения.
– Дело не в тебе и не во мне, а в моих детях, – мрачно пояснила Роксана.
– Прикажи отвезти их в деревню. Ради их же безопасности. Разве ты не доверяешь Амелии, сестре Джейми?
Лицо Роксаны мгновенно просветлело, лоб разгладился.
– Я тебя обожаю!
– Проблема разрешена?
– Может быть, – вздохнула Роксана, преисполнившись внезапным оптимизмом. – Может быть...
– Я попрошу Куттса послать кого-нибудь, чтобы поговорить с ней.
– Неужели он сможет отыскать надежного человека?
– Мы обязательно найдем такого.
Уверенность Робби всегда изумляла Роксану. Для него словно не существовало неразрешимых проблем. Доказательством тому было его присутствие в Эдинбурге, а ведь все шотландские представители власти были обязаны арестовать находившегося вне закона графа Гринло.
– Утром, – предложила она с манящими нотками в голосе.
Робби на мгновение закрыл глаза. Его губы изогнула улыбка.
– Не двигайся. – Он поднял руку. Слова приветствия, которых он так ждал, сладостным эхом отозвались в ушах. – Я сам запру дверь.
Вернувшись, он застал ее на прежнем месте. Только руки были широко раскинуты, а улыбка была прежней, чувственной и зовущей.
– Как долго я жаждал этого, – выдохнул Робби, прижимая к себе Роксану.
– А я чувствую себя такой беспомощной, как никогда раньше.
– Беспомощной от любви? Я знаю.
Она кивнула, прильнув к нему. В глазах ее блеснули слезы.
– Тебе следовало уйти. Я должна была настоять на этом. Но я ни о чем не могу думать, кроме как о твоих ласках. Это безумие, Робби, тем более что здесь Агнес Эрскин и ее слуги, которым никак нельзя доверять. Кроме того, в городе сейчас Аргайлл и Куинсберри с целым войском стражи.
– Ш-ш, дорогая. – Он притянул ее к себе. – После целого месяца без твоей любви... все, чего я хочу, – это чувствовать тебя. Каждый дюйм твоего тела. И пропади пропадом все остальное!
