К тому же он боялся спать на кладбище.
Эти могильные плиты, эти кресты, едва вырисовывающиеся в темноте… И как только Павлик может спать…
И вдруг он увидел Пескаря.
Тот подошел к нему тихо-тихо и приложил палец к губам… Мишка не посмел закричать…
11.
Тот, кем снова стал Павлик, подошел к людям, стоящим возле черного камня и встал рядом с ними.
— О владыка душ наших, — произнес один из собравшихся, кинув на Павлика быстрый взгляд, — Мы снова собрались здесь все… теперь, чтобы испросить великой милости… для себя. Мы, любящие дети твои, жаждем приобщиться благостного сна. Пребудет ли на то воля твоя?.. И кому из нас выпадет великая честь остаться в этом царстве, порожденном тобой, чтобы стать служителем алтаря и проводником душ тех, кого ты изберешь в творцы?
Говоривший склонил голову к алтарю, потом поднялся и указал рукой на того, кто был сейчас Павликом.
Потом все собравшиеся, а было их трое, легли на черный камень.
Еще чуть позже Павлик обнаружил себя копающим могилы, и укладывающим в них тела. Это была тяжелая работа, но он справился с ней. Он вырыл три могилы и потом водрузил по кресту на каждой из них. Три деревянных, грубо сколоченных креста.
Он остался один в огромном темном лесу, утопающем в болотах. Он — и три свежих могилы.
12.
Сон, что приснился ему, был так реален, что проснувшись Павлик не мог понять, где он. Но уже в следующее мгновение он испугался, потому что не увидел рядом с собой Мишку.
Он поднялся, огляделся. Темнота была полнейшей.
— Мишка! — позвал он, чувствуя, что его начинает трясти, — Мишка, где ты?
Он отправился к тому месту, что видел во сне и нашел его довольно легко, словно кто-то вел его через лес. Он увидел плоский черный камень и на нем лежал его друг Мишка. Бледный и неподвижный, глядящий в черное небо пустыми остекленевшими глазами.
Павлик огляделся.
Лес замер в тишине.
Но мальчик чувствовал как лес смотрит на него чужим враждебным взглядом.
… Он лег на черный камень рядом с Мишкой, вытянувшись во весь рост. Точно так же. Его открытые глаза постепенно остекленели…
1.
Павлик проснулся от того, что солнечный луч, проникнув сквозь занавеску, упал ему на лицо.
Постепенно, просыпаясь, он начал возвращаться в мир реальный. Свет… сначала просто свет… золотыми искорками под веками… потом голоса… бабушкин… и еще чьи-то… Мама! Папа!
Но разве?..
Вой несущегося на всех парах поезда… ветер срывает слезы с ресниц…
Рев несущегося навстречу их машине грузовика…
