Верзила не стал спорить.
Пока Джел, водрузив на место несколько упавших жердей, приводил в порядок загон для скота и устраивал там Дикую, Верзила вскрыл вьюки и разбросал содержимое по полу в хижине.
В поклаже кангхов полезного оказалось мало. Один из вьюков содержал в себе бесценные, но никому не нужные сокровища — носорожьи рога. В другом были книги. Третий, легкий, оказался с тканями и женской одеждой.
Когда Джел вошел в хижину с полными воды чайником и котелком, вид у Верзилы был не очень-то веселый. Он как раз занимался тем, что разжигал огонь в очаге при помощи нескольких страниц из книги.
Джел мгновенно бросился на колени и выхватил смятые листки из-под сыплющихся с огнива искр. Верзила посмотрел на него удивленно.
— Это запрещенные книги, — сказал он. — Их не продашь просто так. А вот в тюрьму загреметь можно.
Джел взял толстую книгу, из которой были вырваны страницы, разгладил титульный лист и приспособил его на место. Там значилось: "Магия. Диалоги о тайных науках". Положил эту книгу, взял другую — "Наука совокупления".
Верзила насмешливо поднял бровь.
— С картинками, а? В монастыре ты, поди, таких не видал.
Джел сел на пол и стал просматривать все книги подряд. К любым носителям информации он относился очень уважительно. Потом до него кое-что дошло, и он уставился на Верзилу.
— Ты умеешь читать? — спросил Джел.
Верзила усмехнулся.
— Я выгляжу настолько дико, что это кажется невероятным? Наверное, не ты один на свете прикидываешься не тем, кем на самом деле являешься.
Джелу ответить было нечего. Он дернул плечом и вернулся к книгам. Его заинтересовала "Правдивая история Солдатской войны". Солдатской войной в Таргене называли совершенный сорок лет назад переворот и несколько лет безвластия после него.
— Книги надо бы уничтожить, — предложил Верзила через некоторое время. — Они стоят чертову уйму денег, но тащить с собой такие сокровища опасно.
Джел локтем подвинул к себе "Трактат о поцелуях" и "Вымыслы о добродетели". На слова Верзилы он только отрицательно покачал головой.
Верзила прохромал на другую сторону очага, раздул пламя на каком-то мусоре и повесил на крючья котелок и чайник.
— Ладно, — сказал он. — Не будем пытаться выяснить, кто из нас умнее и главнее. Нам лучше разойтись с этого места. Я не хочу ни с кем спорить, как не хочу и принимать на себя шишки от чужих неприятностей. Я возьму себе кое-что из этого хлама. Я думаю, это будет справедливо.
— Лошадь моя, — не отрываясь от книги, предупредил Джел.
