На самом дне сундука, под одеждой и упакованной в холстину обувью, лежала даже длинная кавалерийская сабля в обтянутых кожей ножнах. Рискуя быть застуканным за попыткой вооружиться, Джел вытащил саблю из ножен и примерил к руке. Впервые в жизни он держал такое варварское, и, в то же время, так профессионально исполненное орудие убийства. Клинок был тяжел, килограмма под три, и обладал странным балансом: центр тяжести был сильно смещен от эфеса к острию; не имея специального навыка, такое оружие было довольно сложно направить, но легко представлялось, насколько оно было опасно в умелых руках. Кончик острия с двусторонней заточкой хорошо годился для того, чтобы вспороть живот, а с хорошего замаха, наверное, можно было разрубить надвое пехотинца в латах — во всяком случае, качество металла, из которого была изготовлена сабля, предполагало такую возможность. У самого Агиллера белый сабельный шрам шел наискось через левую сторону груди, пересекая разрубленную и плохо сросшуюся ключицу, — из-за этого ранения он в свое время оставил воинскую службу, и ему еще повезло, что он остался жив. Рана, нанесенная подобным оружием, даже не задевающая жизненно важные органы, должна была быть смертельной: раненый за считанные минуты просто истекал кровью.
Находка дала пищу для размышлений, но ненадолго, и Джел продолжил осмотр имущества.
В незапертых ящичках конторки обнаружились несколько серебряных пуговиц, потертые мелкие монеты, безмен, перстни с вставными камнями, сломанный нож с инкрустированной оловом ручкой в кожаных ножнах, блок от судовых снастей, солнечные часы и крученый шелковый шнур для упаковки почты. Важные документы и ценные вещи, если и были, хранились под замком.
Книги, имевшиеся у Агиллера, носили специфический характер: "О жертвоприношениях в сагунском государственном устройстве", "Карийская политика", "Долговое право, сословный и имущественный ценз", " Торговое законоуложение 803 года"; статистические диаграммы и справочники; таблицы весовых и денежных эквивалентов с упоминанием таких государств и народов, о существовании которых Джел до сих пор не подозревал; а так же что-то вроде военной хроники с картами местности и схемами передвижений войск под названием "Монос и Раманиф", и книга, написанная общеупотребляемым энленским шрифтом, но на странном языке, сильно перегруженном согласными, который Джел посчитал за арданский, — судя по картинкам, книга являлась руководством по выездке лошадей.
