Вместо ответа, Раш бросил суму к его ногам.
— Позаимствовал это у парочки, что храпит без задних ног.
— Вор своровал у воров, — голос сзади стал едким. — Тала́х, веришь ты ему?
— Верю. — Великан, обретший имя, склонился, послабил узлы на мешке, пригляделся. — Уголь, железный камень, золото, серебро. Всего понемногу.
— Разведчики, выискивают, где есть чем поживиться, — сказал второй.
— Вы-то кто такие? — Раш снова покосился на руку с кинжалом.
Его вопрос оставили без внимания. Талах отодвинул мешок ногой, кивнул второму. Тот с неохотой убрал кинжал от горла Раша. Карманник вдохнул на полную грудь и потер место, где острая кромка кинжала оставила порез.
— Дернешься без позволения… — Хозяин кинжала шагнул вперед, немного, насколько позволял узкий уступ у входа, — прирежу.
Он, — Раш помнил, что великан звал его Эриком, — был как две капли воды похож на Талаха. Близнецы: один взгляд, один цвет волос, оба безбородые, одинаково сложены. Лишь шрамы у двоих разнились, и были нанесены на разные места.
— Я вор, а не сумасшедший, — огрызнулся Раш раньше, чем вспомнил, что богиня удачи сегодня не на его стороне.
— Откуда ты тут? — Талах не спускал с него взгляд.
— Едем в столицу…
Он быстро, в нескольких словах рассказал все, с того дня, как напоролись в лесу на растение-ловушку. Несколько раз Эрик прерывал его, призывая молчать, сам тем временем, прислушиваясь к звукам, что слышались из пещеры. Раш сказал, что воришки выпили бурдюк вина, Эрик беззвучно хмыкнул, но бдительности не утратил. Талах нахмурился лишь раз, когда узнал, что Раш оставил спутницу одну.
— Она волшебница, — отмахнулся карманник. — Что с ней станет? И за нами никто не шел.
— Уверен, что не ошибся? — Талах сощурился.
Раш, успевший сотню раз пожалеть о сказанном, умолк.
— Чего делать-то будем? — Эрик выразительно посмотрел в сторону пещеры.
— Запрем, — ответил Талах. — Пусть владыка Севера сам решит, как их наказать. Есть у них еда и питье? — Обратился северянин к Рашу.
— Не видел, — честно признался тот. — Кирки есть и пара лопат.
— Как бы не пробили путь, — сомневался Эрик.
Рашу до зубной боли хотелось спросить, как близнецы собираются запереть браконьеров, но он сдерживался. Хоть буря и миновала, и никто не собирался лишать его жизни, карманник чувствовал себя неуютно. К тому ж не давала покоя сумка с добычей: теперь она лежала на земле, и не было похоже, что северяне собираются разделить содержимое. Но даже не это было самым главным. Более всего страдала уязвленная гордость. Он, который никогда и ничего не упускал из виду, хвастал, что не пропустить даже черную кошку в темной комнате — и не заметил двоих верзил! Раш мысленно дал себе пинка под зад.
