—Объяснитесь.
—Пожалуйста. Если вы откажетесь, вас задержит комендант. Мы тем временем улетим отсюда. Пока здесь разберутся, что вы на самом деле действительно наш человек, может пройти и день, и два, и даже целая неделя. Вы нас больше не сможете настичь.
—Прекрасно, но почему вас не устраивает такая перспектива? Это ведь то, что вам нужно?
—Я не исключаю возможности, что вам, коллега, удастся убедить коменданта навести справки максимально оперативно. Тогда вы наделаете много ненужного шума. Без вашей помощи комендант про нас забудет. Он не знает моего настоящего имени. Фронт уже рядом совсем — ему скоро будет не до наших с вами препирательств. А вот вы доложите обо всем не тем, кому следует. Кроме того, еще три человека нам не помешают. Я потерял много людей в походе. Тем более, мы с вами принадлежим к одной организации и вообще, простите за неуместную откровенность, вы мне симпатичны.
Заукер задумался. В его положении доводы Целлера казались убедительными. В конце концов, предложение «коллеги» все-таки давало возможность его не упустить. Оставшись на аэродроме, он наверняка терял все шансы выполнить задание.
—Что ж, Целлер, предложение принимается.
—Еще бы, я был в вас уверен. Слушайте тогда: мы должны вылетать немедленно. Скоро стемнеет, а нам необходимо достичь небольшого полевого аэродрома в районе Мосальска. Это километров пятьдесят отсюда, то есть, с учетом предполетных процедур, рулежки… крейсерская скорость — двести шестьдесят, плюс посадка… Получается около сорока минут.
—Летчик ваш?
—Я летчик,— Целлер нарочито самодовольно ткнул себя кулаком в грудь.— В наше время надо все уметь.
—Надеюсь, что летать вы умеете,— проворчал Заукер.
—Триста часов общего налета, из них — треть на этом «мебельном вагоне».
Целлер и Заукер вместе вошли в дом. Солдаты все еще держали на прицеле Хартмана и Вейкершталя. Обращаясь к коменданту, Целлер произнес:
—Эти господа поступают в мое распоряжение.— При этих словах Заукер кивнул.— То, что произошло, простое недоразумение. Мы выполняем одно и то же поручение. Спасибо, вы можете быть свободны.
Комендант поначалу растерялся, но, сообразив, что ему нет дела до игр этих офицеров, просто вскинул руку вверх в традиционном приветствии и вышел из комнаты. За ним последовали солдаты.
По дороге к самолету Целлер дотронулся до плеча шедшего впереди Заукера.
—Ну что, вы ведь до сих пор мне не верите? Возьмите-ка, почитайте. Я решил отобрать это у коменданта. Как говорят русские, «береженого бог бережет».
