Но порой его внимание уходило в сторону. И тогда он мрачно смотрел на фотографии жены на стене.
Когда пошла реклама, Ромео спросил:
— Не пора ли сменить емкость?
— О, не стоит… беспокоиться.
Никакого беспокойства это не доставило. Ромео ухаживал за своим отцом, когда старик умирал от рака тестикул. Чтобы поставить новую емкость с фентанилом, потребовалось не больше минуты. Затем они стали досматривать шоу. Шли выборы в Ложе енота. Ральф шел к победе, но ему не хватило одного голоса. Он был уверен, что его победе помешало предательство Нортона, но ошибался: Нортон все время хранил ему верность. Когда его преданность стала ясна Ральфу, ни Клод, ни Ромео больше не смеялись. Оба они с трудом сдерживали слезы. Верность. Верность другу, оказавшемуся в беде, — это великая вещь.
Сюжет закончился. Клод сказал, что он уже насмотрелся, и Ромео выключил телевизор.
И остался сидеть в молчании, слушая дыхание старика.
— Вы в самом деле умираете? — наконец спросил он.
— Так они мне сказали.
— Болит?
Он растянул губы в резиновой усмешке.
— Хотите пива?
— Я не могу… Глотать приятно… А ты… возьми другую.
— Воды?
— Что-то… вроде… влажное… в горло…
Ромео налил чашку и поднес ее к губам старика.
Тот смущенно высунул кончик языка. Ромео отвернулся, дождался, пока Клод кончит пить, затем сполоснул чашку и снова сел.
— Ты… не из Брунсвика, — сказал Клод. — Не так ли, сынок?
— Из Огайо.
— Могу я спросить? Почему ты здесь?
— Ох, да просто деловая сделка. Я со своим приятелем.
— Вот как.
— Строго говоря, это его сделка. Я с ним просто на случай необходимости. Понимаете? Хотите послушать историю? — спросил Ромео.
— Конечно, — кивнул Клод.
— Мы вместе учились в колледже. Я и мой приятель, понимаете? И мы классно работали с компьютерами. А еще мы были классными жуликами. И вот нам двоим дали работать с ПК в кабинете помощника директора, и мы выяснили, к каким грязным сетям он подключается — все об анальном сексе, о сексе с животными и тому подобное. А у этого парня дома было четверо детей. Но в школе он то и дело заглядывал на эти сайты. И мы начали шантажировать его. Это была идея Шона, а я просто следовал за ним.
Клод смотрел в потолок.
— Мы заставили его уплатить нам пятьсот долларов. Иисусе! Нам было по шестнадцать лет, и мы чувствовали себя миллионерами! Но была и проблема. Шон стал вязаться к этому типу. Ну вы понимаете, проявлять дружелюбие. Заставлял его приглашать нас к обеду, словно мы его несчастные студенты или что-то в этом роде. А Шон твердил: «Мы все это делаем для
