Его отношение обидело Ромео, потому что он привел девушек как подарок ему.
— Они миссионеры, — сказал он. — Из Миссури.
— Что они проповедуют? — спросил Шон.
— Мы ходим от двери к двери.
— Здесь?
— Ну да.
— То есть ваша миссия в Брунсвике, в Джорджии.
— Угу.
— И вы проповедуете в Библейском поясе?[2]
Он улыбнулся, и девушки тоже расплылись в улыбках. Шон всегда видел самую суть вещей. Сейчас он улыбнется краем губ и заговорит откровенно и раскованно — он мог быть обаятельным и действительно забавным, если только не слетал с катушек.
Ромео приготовил всем выпивку.
Но Шон тут же вернулся к своему ноутбуку — клик-клик, — так что через минуту Ромео и девушки решили уйти.
Тем не менее, когда все уже были на пороге, Шон сказал:
— Подожди, Ромео. Побудь еще пару секунд. Я хочу у тебя кое-что спросить.
Ромео сказал девушкам, чтобы они шли вперед.
Он чувствовал — что-то грядет. У него было неприятное ощущение. Он чувствовал, что должен тут же, незамедлительно, сказать «нет» — сказать еще до того, как начнет Шон. Просто громко сказать ему в лицо «Нет!» и пойти шататься с Тесс и Меган. Это то, что он должен сделать. Но он не сделал. Он сел на одну из кроватей, а Шон расположился на другой, лицом к нему. И когда Шон сказал: «Ты мне нужен», Ромео кивнул и покорно спросил: «Для чего?»
— Я думаю, что не могу доверять больше никому в мире. Я хочу сказать, что мы с тобой единственные из живущих, которые могут это сделать. Потому что между нами существует доверие. Но в любой момент нами может овладеть дикий страх, мы можем погибнуть, и, если ты не готов, должен тут же признаться в этом, и я тебя пойму. Ты вернешься домой и будешь вкалывать в механических мастерских. А я собираюсь это сделать. И если ты хочешь быть рядом со мной, то есть если ты хочешь жить, я хочу сказать, что мы изменим весь мир.
— Что тебе нужно? — спросил Ромео. Из-за того, что горло его свела судорога страха, он словно каркнул. Но все-таки он это сказал.
— Я не собираюсь менять наши жизни, — сказал Шон. — Я хочу изменить мир.
— Что тебе нужно?
— Я хочу, чтобы ты сыграл определенную роль. Она тебе под силу. Что-то вроде Ангела Мести.
ТАРА сочла ситуацию довольно забавной. Как отец пыжился в праведном гневе. Как Джейс делал вид, что он в самом деле кается, и вел себя совершенно по-детски, пряча голову между плечом матери и спинкой дивана.
— Калеб поклялся, что никому ничего не скажет. Я заставил его поклясться, пап.
— Но ты обещал нам, Джейс. Ты дал нам слово, что будешь держать язык за зубами. Помнишь? Ты никому не должен рассказывать о джекпоте. Никому.
