— Почему? Разве это так плохо — нуждаться в другом человеке? — мрачно изрек Джейк.
— Да, плохо! — чуть ли не выкрикнула Сара. — Потому что ты уйдёшь от меня. Знаю, сейчас ты искренне намерен остаться, но в конце концов тебе надоест быть со мной, тебя потянет к прежней захватывающей жизни. И ты уйдешь.
Она отвернулась, привалившись к детской кроватке. Ноги вдруг ослабели и не держали ее.
Джейк больно схватил Сару за плечи и дрожащими руками повернул лицом к себе.
— Мне никогда не надоест быть рядом с тобой, Сара. Твой отец и твой жених внушили тебе, что ты глупая некрасивая девчонка, и ты до сих пор считаешь себя такой, верно? — спросил он, глядя на нее с отчаянием. — Я никогда не брошу тебя и не брошу своего ребенка. Что бы ни случилось. Я знаю, как это больно, потому что со мной это случалось. Я сказал тебе, что мои родители умерли, — продолжал Джейк, — но это неправда. Мой отец не стал связывать себя женитьбой. Он ушел от нас с мамой, когда мне было шесть лет. А через два года и моей маме надоело возиться с ребенком, она тоже меня бросила. Следующие десять лет я кочевал по чужим домам. У тебя хоть есть семья, родные люди. А меня держали в семьях только потому, что государство платило за это деньги. Я никому не был нужен. У меня была крыша над головой, но никогда не было дома. Мой ребенок никогда не должен узнать ничего подобного. Его отец всегда будет рядом и всегда будет любить его.
За горячностью Джейка сквозила притупившаяся с годами боль.
Он отпустил Сару, и она попятилась назад. Джейк стоял на месте, пытаясь совладать со своим волнением. Ему не хотелось думать о том, что в его жизни может повториться этот ужас: самый дорогой человек считает его ненужным Его серые глаза, такие теплые и нежные до этого, стали холодными как лед.
Сара застыла на месте, не зная, что делать и что говорить. Все последнее время она была поглощена собственными обидами, не думая, что Джейк тоже может обидеться.
Она смотрела на его застывшую позу, и ей хотелось нежно обнять его, успокоить. Он ведь всегда успокаивал ее, если ей было плохо. Но Сара чувствовала, что сейчас он оттолкнет ее, не примет ее порыва.
Его слова эхом звучали в ушах Сары, и тот лед, что комом лежал у нее в груди все эти шесть месяцев, постепенно таял.
Оказывается, Джейку тоже знакома боль отверженности, и ему пришлось настрадаться куда больше, чем ей. У нее, как он верно заметил, все же была любовь и поддержка близких. А у бедного маленького Джейка не было никого. От него когда-то отвернулись мать и отец. А теперь от него отворачивалась она, Сара.
