Самыми воинственными из оставшихся пеласгов были кентавры из Магнесии с вертишейкой и горным львом как тотемами.
Они также поклонялись лошади, но скорее всего не азиатской, распространенной на Каспийском побережье и появившейся у них в начале второго тысячелетия до нашей эры, а более древней и низкорослой европейской лошади, что-то вроде дартмурского пони. Кентавры вместе со своим божественным царем Хироном приветствовали появление ахейцев, которые помогли им в войне с лапифами из северной Фессалии. Имя «Хирон», несомненно, связано с греческим cheir (рука), «кентавр» с centron (коза). В своем эссе «Чем питались кентавры» я делаю предположение, что они опьяняли себя грибом «летающая голова» (amanita miscaria) — жабой со ста когтями, которая вырезана на этрусском зеркале у ног их прародителя Иксиона. Не были ли гекатонхейры кентаврами горной Магнесии, в чьей дружбе нуждались ахейские земледельцы Фессалии и Беотии? Богиня-мать кентавров по-гречески называлась Левкофея (белая богиня), однако сами кентавры называли ее Ино или Пластена, и ее вырубленное в скале изображение до сих пор сохранилось возле древнего высокогорного города Тантала. Она также стала матерью Меликерта, или Геракла-Мелькарта, бога ранних полусемитских завоевателей.
Греки утверждают, что помнят дату победы Зевса в союзе с гекатонхейрами над титанами из Фессалии. Хорошо информированный Татиан приводит подсчеты историка первого века нашей эры Талла[32], который полагает, что это случилось за триста двадцать два года до десятилетней осады Трои. Поскольку падение Трои произошло, как установлено, в 1183 году до нашей эры, ответ очевиден — 1505 год до нашей эры. Если эта дата более или менее достоверна[33], легенда о гекатонхейрах рассказывает о распространении ахейского влияния в Фессалии, где пеласгийские племена были оттеснены на север. История Gigantomachia, войны олимпийских богов с гигантами, скорее всего отражает похожее, но куда более позднее событие, когда греки сочли необходимым умерить пыл воинственных магнесийцев в их оплотах на Пелионе и Оссе, очевидно, из-за их экзогамии, которая пришла в противоречие с олимпийской патриархальностью и создала магнесийцам репутацию сексуальных маньяков. В ней также записано заклинание Геракла против ночных кошмаров.
Ахейцы стали критянами между семнадцатым и пятнадцатым веками: в позднеминойскую эру, которую в Греции называют микенской из-за Микен, главного города во времена династии Атрея. Эолийские греки пришли в Фессалию с севера, а потом смогли занять Беотию и Западный Пелопоннес. Они установили дружеские отношения с ахейскими данайцами и получили известность как минии. Похоже, оба народа приняли участие в разграблении Кносса около 1400 года до нашей эры, что положило конец владычеству Крита на море. Покорение Крита, к тому времени ставшего в основном грекоязычным, вылилось в великую микенскую экспансию в Малой Азии, в Финикии, в Ливии и на Эгейских островах. Около 1250 г. до н. э. наметились расхождения между ахейскими данайцами и менее цивилизованными ахейцами Северо-Западной Греции, которые захватили Пелопоннес, основали новую патриархальную династию, отреклись от Великой Богини и создали знакомый нам олимпийский пантеон, во главе которого стал Зевс и в котором были одинаково представлены боги и богини. Рассказы о скандалах Зевса и его жены Геры (имя Великой Богини), о ссорах Зевса с его братом Посейдоном и с Аполлоном Дельфийским дают основание предположить, что пеласги и данайцы поначалу не желали мириться с религиозной революцией. Тем не менее, объединенная Греция захватила Трою, находившуюся на пути в Дарданеллы, — город, который брал с греков дань за торговлю с Черноморьем и Востоком. Не успело умереть поколение, родившееся после падения Трои, как еще одна индоевропейская орда хлынула в Малую Азию и Европу, в том числе и дорийцы, огнем и мечом покорившие Грецию. Сколько же несчастных бежало во все стороны!
