– Долг службы, – ответил Мишель.
– Понимаю. Как и в старые времена? – спросил, усмехаясь и подмигивая, старичок.
– Да, только на две персоны. Познакомься Жан-Люк, это Валентин.
– Тоже из России?
– Водку пьет – значит, из России.
Жан-Люк поставил на столик перед легионерами бутылку с надписью на этикетке: «Stolichnaya». Принес средней величины рюмки, маринованные огурцы, красную икру. Пока Мишель и Валентин выпивали по первой, он довольно бодро для своего возраста подошел, держа на подносе два глиняных горшочка, похожих на чугунки.
– Что это? – спросил Валентин.
– Гусиная печень с фасолью, – сообщил Мишель. Он сам принял у Жан-Люка блюдо.
– Приятного аппетита, – сказал улыбчивый старик-бармен.
Валентин погрузил в горшочек вилку, попробовал:
– М-м, вкусно!
Они «махнули» еще по одной.
На улице было жарко, в погребке прохладно, в жилах легионерах стало тепло.
– Значит, в Ирак... Ты точно уверен? – спросил Валентин.
– Мусульман раскидают назад по частям. А нас, христиан, понатаскают по пескам, научат по три дня не пить воду, наблатыкают в арабском и отправят охранять французские буровые в Ираке.
– Конечно, если нас подстрелят и привезут запаянными в консервной банке, никто здесь слез проливать не будет.
– Ну да, – согласился Мишель, – а если в «Бэль Франс» пойдут гробы граждан страны, это может иметь самые непредсказуемые последствия, вплоть до отставки кабинета.
– Да ладно, надоело париться без дела, – заявил Валентин.
– Правильно. И заплатить обещают вдвойне.
Легионеры чокнулись, запрокинули стопарики.
– А ты держишь связь с родиной? – вдруг совсем не в тему спросил Валентин.
– Да как тебе сказать... – замялся Мишель.
– А у меня ни отца, ни матери не осталось. Где-то двоюродный брат болтается между Казахстаном и Россией. Хотелось бы его увидеть. Зов крови, что ли...
В погребок, шумно хлопая дверями, один за другим вошли четверо парней в форме французских десантников. Четыре рослых, белых, нормально подвыпивших, но еще уверенно стоящих на ногах. Двери в очередной раз бабахнули, и пропустили двух цветных, того же роста, в той же форме и в той же кондиции.
– Черт меня подери, неплохое местечко, – громко сказал «афроевропеец».
– Да, Франсуа, – отозвался белый, который вошел первым, – если бы не воняло этими свиньями.
Белая форма легионеров действовала на десантников, как красная тряпка на быка. Они шли прямо к столику, за которым сидели Мишель и Валентин.
– За любое корыто готовы свое брюхо подставить! – не унимался белый.
