- Понимаете, Антон Геннадьевич, - вкрадчиво начал он суть дела, вот это Шакал, - он открыл пухлый пакет и высыпал оттуда несколько десятков фотографий какого-то человека из серии <Я и президент>, <Я и великий актер> и т.д. На фото был какой-то субъект, кстати, как мне показалось действительно чем-то похожий на шакала, в разных местах и с разными людьми. - А настоящая фамилия этого человека Школяр.
Почти все фотографии были очень плохого качества, но майор предупредил мой вопрос.
- Большинство фотографий сделаны с камер наружного наблюдения. Вот это аэропорты, вот камеры перед Советом Федерации, вот камеры в Государственной думе и перед ее входом. Вот в Конституционном суде. Список можно продолжать по другим правительственным учреждениям и органам исполнительной власти. Вы спросите, чего общего? Я вам отвечу. За последнее время совершен ряд убийств высокопоставленных людей в этих ведомствах. Как видите, уровень совершаемых преступлений, требует от всех силовых и правоохранительных ведомств активной работы. И мы бы, скорее всего, смирились с тем, что это расследование подминает под себя ФСБ, начал заводиться Станислав Петрович, если бы не смерть полковника и из нашего учреждения.
Он повернул ко мне очередную фотографию, и я узнал вестибюль, по которому меня вели полчаса назад. На фотографии был запечатлен Шакал, идущий к двери, и дата двух недельной давности.
- А это фотография, где действующих лиц вы уже должны узнать. И он, выдерживая паузу, медленно достал из пакета следующую, явно припасенную фотографию. Фотография была хорошего качества и сделана совсем недавно. Может дней пять-семь назад, в редкие дни московского бабьего лета, когда после затяжных дождей и пасмурных дней выглядывает солнышко и плащи, в которых уже ходят люди, выдают начало осени. На фотокарточке я увидел себя в плаще, идущим в булочную, а сзади, как раз с другого края фокуса объектива, поодаль, может быть метрах в 30-40 за мной шел Школяр.
- Теперь вы понимаете, все более горячась, зачастил майор, почему мы вынуждены заниматься этим делом. Вы поймите, Александра Ивановича мы все давно знали, он работал на этом этаже, совсем недалеко от нашего кабинета, и поэтому мы очень надеемся на то, что вы хоть немного проясните нам ситуацию. Но я его плохо слышал, перед глазами все потемнело, я почувствовал, как пол под ногами уходит, и я заваливаюсь.
Сколько времени я был в этом состоянии я не знаю, видимо вид я создавал полной отключки, потому что когда я начал слышать происходящее, то до меня донесся диалог майора с кем-то еще.
