– А ну, стоять! Базар развел, за базар ответишь.
Тим поднял выпавший спиннинг, размазывая по лицу сопли. Ткнуть бы в глаз, да так, чтоб сразу окочурился. Генка нервно разглядывал окрестности в поисках чего-нибудь отвлекающего.
– Ой, смотрите! Самолет!
Клюква глянул.
Это и впрямь был самолет. Или вертолет. Черная точка, вынырнувшая из-за дальней лесополосы.
– Чего это он? – спросил Генка. – Сегодня ж воскресенье. Аэродром не работает.
Клюква не ответил, приложил ладонь ребром к бровям, разглядывал.
– Заблудился, наверно. – Тим шмыгнул носом.
– Это ты у меня сейчас заблудишься, на дне, вместе со своим сомом! – пообещал Клюква.
Точка приближалась, хорошо видная на фоне безоблачного неба, но не было слышно ни гула, ни стрекота.
– Я знаю, – сказал Генка. – У него двигатели отказали. Теперь к нам планирует.
– Дельтаплан какой-то хренов, – выругался Клюква.
Теперь можно было разглядеть темный корпус, бесшумно пронесшийся над домами. Самолет снижался, плавно, по широкой дуге, заходя на посадку.
До Тима вдруг дошло:
– Пацаны! Да тут же рядом!
Клюква вскочил.
– Кто последний, тот гномик!
Подхватил гитару и за пару секунд вскарабкался наверх.
– А при чем здесь гномик? – спросил Генка.
Тим пожал плечами. Про сома забыли – уже хорошо.
* * *
Единственная взлетно-посадочная полоса белогорского аэродрома начиналась метрах в двадцати от берега, за редким лысым кустарником. Почти километровая, из свежего асфальтобетона, с белыми и желтыми полосами разметки. Сейчас летное поле было пустым, только далеко у одноэтажного здания аэровокзала виднелся грузопассажирский «кукурузник», отдыхающий от ежедневных рейсов по районным деревням.
Со стороны леса к полосе приближался новый гость. Он планировал, задрав острый нос и заметно раскачиваясь.
– Что-то он какой-то огромный… – нерешительно сказал Клюква. – На нашу полосу такие еще не приземлялись.
– Надо бежать в город, предупредить. Вдруг авария?
Тим посмотрел в сторону аэропорта. По выходным там дежурил только сторож и по совместительству диспетчер дядя Вася. Который сейчас наверняка дрых без задних ног.
– В зале ожидания телефон есть, – сказал Генка.
– Ша, малолетки, – поднял руку Клюква. – Сперва посмотрим.
Самолет коснулся полосы точно в начале, раздался дикий скрежет железа о бетон, полетели искры.
– Черт, да он без колес! – Клюква даже подался назад. – Первый раз такое вижу.
Вместо шасси были длинные широкие полозья, смахивающие на лыжи. Они протащили странный аппарат по бетону, подняв ветер, увлекая за собой пыль и скопившийся у краев мусор. Снопы искр били не переставая, скрежет резал уши и вызывал мурашки, как писк стали по стеклу или скрип ногтя по мелу. Потом раздался оглушительный хлопок, и позади хвостового оперения вспухло облако парашюта.
