* * *
Красивая, волевая, с короткой стрижкой черноволосая женщина сидела в черном джипе на одной из развилок трассы, ведущей из аэропорта к городу, и ожидала сигнал. Она буквально впилась глазами в такую же заставку на таких же, как у парня, часах, только на ее изящной руке они смотрелись как дорогое украшение. Женщина заметно переживала, и глаза ее сверкали в темноте мелкими зелеными искорками. Худая, изящная, в черной водолазке и черных кожаных джинсах, она была похожа на пантеру или черную кошку. Она смотрела на табло и считала секунды. Она подчинялась сигналу.
Ей подчинялись все: влюбленные мужчины, парни на мотоциклах, огромный штат внештатных сотрудников, ей подчинялись все, кроме Него. Он подчинялся только времени и сам устанавливал правила игры, и это больно задевало ее самолюбие. «Завоевать Шефа!» – таков был ее девиз. «Подчинить, свести с ума, лишить воли, пусть он повторяет во сне ее имя, пусть он не сможет жить без нее!» Лари казалось, что она гоняется за призраком, который постоянно ускользал, ловко обходя все расставленные капканы. Больше всего ее сводило с ума то равнодушие, с которым он отдавал приказы! Так, будто бы она была незначительной пешкой в его игре. Да он просто больше не любит ее! Да, но ведь когда-то любил! Значит, еще полюбит! Хотя неправда все это – он никого никогда не любил! И вместо сердца у него – кусок железа! «Главное, преподнести Моро этот роскошный подарок!» Она представила удивление и восторг на холеном ледяном лице Шефа. Любовь, мой милый, это тоже управляемый механизм: нужно потрясти воображение, превзойти ожидания, стать единственной во всех отношениях…
«Он сам и двое ярко выраженных охранников, серый „мерс“ 26–29 МАН», – раздался мужской голос из часов, которые одновременно были и телефоном.
Теперь посмотрим, так ли все беспросветно! Она знала цель, вот она – долгожданная машина!
Женщина изогнулась, как кошка, готовая к прыжку, и нажала на газ. Одновременно с ней на газ нажали еще три черных джипа.
Тьма сгущалась, стремительно приближая рассвет.
И еще один человек в этот момент внимательно следил за изображением на экране таких же часов. Это был Моро. Он сидел в темной комнате, не зажигая света, и глаза его буквально сверлили буравчиками плазменный экран, попеременно показывающий ему отрывки происходящих событий.
Моро длинными ухоженными пальцами выбивал дробь по столу, а заметив за собой это движение, понял, что волнуется. «Неужели есть повод для волнений? – задал он вопрос себе. – Нет! – повода для волнений не было». Он был наблюдателем, внимательным и невидимым.
