— Я хочу объявить о нашей помолвке как можно скорее, — сказал он хрипло, гладя ее бедра. — Я хочу, чтобы ты переехала ко мне. Я больше не могу ждать.
Кейн посадил Шеннон на длинный блестящий стол для переговоров, за которым заключались многомиллионные сделки, расстегнул ее жакет, провел руками по груди. Но тут настойчиво замигала лампочка на аппарате внутренней связи.
— Я хотела просто напомнить, Кейн, что у тебя встреча через пятнадцать минут, — сообщила его секретарша. — А еще звонит Честертон и требует Шеннон.
Я поговорю с ним отсюда. — Шеннон соскользнула со стола, запахивая жакет.
. — Неплохо, — одобрительно сказал Кейн. — Я хорошо обучал тебя, если наш крупнейший клиент хочет общаться именно с тобой.
Ты дал мне гораздо больше, Кейн. Уважение работников компании, статус.
Она вспомнила, какой ненужной чувствовала себя, когда Кейну позвонила секретарша Ранульфа, чтобы сообщить о болезни ее отца, и предпочла пообщаться с ним конфиденциально, как будто Шеннон это не касалось. Теперь девушка понимала, что та не хотела, чтобы Шеннон узнала об этом по телефону, или же думала, что Кейн сможет более деликатно сообщить о тяжелом состоянии отца.
— Мы сделаем так, что он сможет гордиться тобой...
Вопреки всем неутешительным прогнозам, Ранульф пришел в сознание, начал поправляться и уже вовсю командовал медсестрами.
— Мне уже сообщили, что ты здесь, — сказал он, проснувшись и увидев рядом Шеннон, и небрежно похлопал ее по руке. — Я рад, что Кейну удалось уговорить тебя вернуться. Ты всегда уважала его больше, чем меня.
Потому что он тоже уважает меня, хотела заявить Шеннон, но передумала. Нельзя его расстраивать, нельзя мешать процессу выздоровления. Доктора запретили Ранульфу волноваться и пообещали его скоро выписать. Шеннон надеялась, что сможет ухаживать за отцом дома и тем самым наладит отношения, но он сказал, что ей не нужно путаться у него под ногами, и нанял сиделку.
— Кейн назвал тебя ценным работником. — Он с сомнением покачал головой. — Вот и работай. Я думаю, ты сможешь быть полезной.
Просто полезной? Не необходимой, не нужной? Но это было хоть что-то. Возможно, через пару сотен лет отец сочтет, что ее слово что-то значит. Но Шеннон было все равно. Теперь у нее есть Кейн, который уважает и любит ее.
Следующие две недели прошли как во сне. Кейн публично объявил об их помолвке и подарил Шеннон кольцо с бриллиантом, которое она сама выбрала в ювелирном магазине.
Кейн, как и обещал, познакомил ее со своей сестрой. Софи оказалась очень милой девушкой, взрослой не по годам, и она обожала своего брата.
