накупишь масла для загара...
Я представляю себе эту картину и смеюсь...
- Но зачем ты сюда приехал?
Мы на четвертом этаже.
- За кроватью, - отвечает он.
- За кроватью? Но у тебя очень хорошая кровать!
- Действительно, у меня большая кровать, - подтверждает он.
- Но...
- Большая для одного человека. - Он ведет меня по залам, где выставлены
роскошные столовые. Одна особенно
впечатляет: сильные лампы подсвечивают столешницу из черного стекла на подставке
из никеля. Черные салфетки продеты
в черные хрустальные кольца, а черные бокалы соседствуют с такими же черными
тарелками.
- А подают на этом черную икру и подгорелые бифштексы, - шепчет он мне на
ухо.
Мы в это время пробираемся среди роскошных диванов, каждый из которых
больше всей моей квартиры.
- Белый бархат! - говорю. - Боже ты мой! Стоит только пепел от сигареты
уронить, кошке волос оставить - и
готово! Все в помойку!
- Клиенты Блумингдейла люди очень-очень чистоплотные, - важно произносит
он. - Тебе это, может, неведомо, но
это так просто: животных надо держать в клетках, а курить - в уборной...
- Значит, вы в воскресенье уходите в отпуск? - спрашивает позади нас
какая-то женщина.
- Да, наконец-то, - отвечает мужчина.
- И куда вы отправляетесь?
Я смотрю назад. Рыжая женщина, элегантно одетая, толкает тележку с
пакетами и разговаривает с каким-то
мужчиной в костюме от Кардэна.
- Отправляюсь в город Нью-Йорк... - отвечает он.
Говорит он насмешливо и несколько нараспев, и они оба смеются.
- Какой элегантный мужчина! - говорит она, удаляясь от нас. - Лучшее
место, где...
- Идем, - говорю я (диваны были антрактом, нас снова окружают столы и
обеденные гарнитуры), - я не такого уж
большого роста, и если бы ты мне намекнул, зачем мы сюда едем, я бы благоразумно
осталась дома.
- Не в том дело, - отвечает он.
- А в чем тогда дело?
Он останавливается перед спальным гарнитуром. Это спальня вашей мечты: в
углу стоит бюро из черного
полированного дерева, на нем лампа на огромной подставке и шесть подобранных по
размеру керамических ваз, и еще одна
ваза, длинная а в ней восемь огненных тюльпанов, стопка альбомов с открытками,
подборка иностранных журналов,
раскинутая в художественном беспорядке я записная книжка, обтянутая тонким
шелком.
- Вот это мне нравится, - смеясь, говорит он. - Настоящий секретер для
