Моих сил хватило лишь на тихий горестный вздох.
Конечно, она испугалась… Удаленность наших владений от столицы позволяла скрывать правду о моих припадках, но что будет, если кошмары настигнут меня при посторонних? Удастся ли сохранить тайну?..
Дверь тихо скрипнула. Вздрогнув, я вскинула голову, встретившись взглядом с голубыми очами младшей сестры. Застыв на пороге, Элли нетерпеливо переступала с ноги на ногу, открывая зеленый атлас легких туфель в солнечной пене кружев нижней юбки. Поймав её нетерпеливый взгляд, я чуть улыбнулась и, пообещав поторопиться, обратила вопрошающий взгляд на застывшую рядом девушку.
— Ваша милость, позвольте продолжить?.. — Опасаясь, что моя недвижимость является предвестником беспамятства, жалобно проговорила она, нерешительно прикасаясь к малахитовому гребню.
— Да, конечно… — Кивнула я, опускаясь перед трельяжем, уныло глядя на свое отражение.
Святая Дева, как же я не подумала об этом…
Узнай кто о моих кошмарах, о черноте, пронизанной алыми вспышками, что завладевает моим сознанием и уделом моим станет скорбь послушницы в одном из удаленных монастырей….
Вскоре, густая волна чёрных волос была уложена под янтарную сетку и я выплыла из комнаты. Критично осмотрела свое отражение, по достоинству оценила высокую прическу, подчеркивающую и белизну моей кожи, и длину гибкой шеи, и, подцепив под локоток едва не пляшущую от нетерпения сестренку, направилась к двери.
Глядя в её оживлённое лицо и горящие в предвкушении глаза, я невольно улыбнулась, отгоняя мрачные мысли.
Разница в возрасте у нас Элоизой составляла всего два года, внешнее сходство не давало усомниться в наших родственных связях, но даже слуги отмечали разность наших характеров. Порывистая, любопытная, живая будто ртуть и беспокойная, как весенний ветер сестра, казалось, не могла провести в состоянии покоя и секунды. От проделок младшей де Эллэр страдал весь замок, я предпочитала наблюдать за ними с отстраненным любопытством обезопашенного от них существа. Жизнь гудела в теле моей сестры выплескиваясь сиянием из голубых, как вешнее небо глаз. В моих, серых, будто осколки серого агата очах отражалось спокойствие умиротворенного тока моего бытия. Волосы Элоизы, такие же жесткие и прямые, как и у нас с матерью пахли неуловимым флером горных цветов. От моих прядей расходился горький аромат южных специй. Мать говорила, что мы непохожи и похожи, будто день и ночь — две равные, но бесконечно далекие величины.
