Настоящий же театр абсурда развернулся вокруг грандиозной эпопеи по «вызнанню» бандеровцев как «национальных героев и освободителей Украины». Усилиями зарубежной диаспоры, нахлынувшей в начале 90-х гг. на Украину, и при активном пособничестве власти и местных «дослидныкив», всему населению Украины, включая школьников и студентов, активно вдалбливается в голову:
— что именно Организация украинских националистов и Украинская повстанческая армия, а не Красная армия были подлинными борцами с гитлеризмом;
— что именно украинские националисты добывали независимость Украины в самых тяжелых условиях, а в 1991 году новые поколения воспользовались, наконец, плодами их борьбы;
— что именно ОУН-УПА являла собой пример демократизма и интернационализма, сплотив вокруг себя силы, которые бросили вызов «московско-большевистскому тоталитаризму», и с одинаковой самоотдачей вели «отчаянную борьбу, как против гитлеровского фашизма, так и против сталинского реакционно-репрессивного режима»[1]
При этом события на Западной Украине из эпизода, пусть даже и существенного, превращены чуть ли не в центральное украинское событие всей Второй мировой войны. А Западная Украина стала своеобразным мерилом национального сознания, патриотизма и государственничества в противовес «советизированной» и «зросийщэной» Восточной Украине. В переписанной истории УПА предстает в образе армии истинных победителей и творцов новейшей истории Украины, на фоне которых вклад в разгром фашизма Советского Союза девальвирован, а победителю — Советскому народу внушается чувство вины перед «справжнімі героями України».[2]
Тем не менее, ОУН-УПА продолжает оставаться в исторической памяти большинства населения не как «национально-освободительное формирование украинского народа», а как террористическая организация, практиковавшая массовые убийства гражданского населения: учителей, врачей, инженеров, агрономов, механизаторов — всех тех, кого правительство УССР присылало в западные области возрождать к жизни разграбленное и разрушенное войной народное хозяйство. И, главное, бандеровцы остались в памяти как убийцы своих же собственных земляков, вся вина которых заключалась в том, что они приняли Советскую власть.
В связи с этим, перед «дослидныками» встала ещё одна задача: не имея возможности заставить людей забыть бандеровский террор, потребовалось обвинить в нём кого-то другого, в идеале — саму Советскую власть, тем самым, подменив сам предмет общественного противоречия. Вот тогда и вспомнили о таинственных «спецгруппах», использовавшихся органами внутренних дел и госбезопасности в борьбе с националистическим подпольем. В общественное сознание стали активно внедрять новый, ревизионистский по сути, миф о том, что бандеровский террор — это выдумки «коммунистической пропаганды», а все убийства мирного населения, вплоть до колодцев, набитых трупами, совершили не вояки ОУН-УПА, а переодетые в форму «повстанцев» специальные группы сотрудников НКВД.
