— Я бы хотел разделить твои заботы, — вслух сказал он. — Если позволишь. — Мужчина опустил голову. — Если тебе обязательно нужно объяснение, назови это хоть моей прихотью.
— Подобные прихоти могут обойтись слишком дорого. — Она вновь потерла переносицу. — Я не хочу быть тебе обязанной. Мне нечем расплачиваться, разве что жизнями собственных детей.
— Бояться меня у тебя нет причины, — отвечал незнакомец, а Талия уже тянула мать за одежду.
— Мама, я есть хочу, — тихо, почти шепотом, сказала она матери.
— Мы все голодны, дочка, — проговорила женщина.
— Если не возражаешь, я принесу тебе продукты, горшок для их приготовления и хлеб. — Незнакомец видел недоверие на лице женщины. — Я не насмехаюсь над тобой, поверь мне.
— Стараюсь изо всех сил.
— Вот и хорошо, — удовлетворенно кивнул незнакомец. — Стоит тебе немного помочь, и вы заживете гораздо лучше.
Женщина впилась взглядом в лицо чужестранца и сказала:
— Если ты хочешь этим опозорить моего мужа…
— Сдается мне, что он справился с этой задачей и без моей помощи, — отрезал незнакомец в черном египетском одеянии и персидских башмаках.
Женщина тут же ощетинилась:
— Он хороший учитель, мой муж, хоть и не хочет содержать нас. Он выдающийся человек, герой, трудящийся во имя величия, старающийся учить так, чтобы его учение осталось в веках. Быть может, он обращается с нами ничуть не лучше, чем большинство бедняков обращаются со своими собственными семьями, зато он обладает знаниями, которыми делится с человечеством, и это непременно оценят по заслугам. Если бы только он не столкнулся с властями! — Женщина расправила плечи. — Он наделен знанием и достойно излагает его, а то, что никому не удалось запугать его, даже делает ему честь. Возможно, он подошел к выбору учеников не очень благоразумно и сделался бельмом на глазу у важных господ, но его учение стоит того, чтобы быть услышанным.
— Быть может, все, что ты говоришь, — правда. Если он хороший учитель, значит, заслужил похвалу. Только он требует от тебя и детей непомерно высокой цены за свое учение, раз вы голодны, а он — нет, — сказал незнакомец, полностью отдавая себе отчет в том, что незнаком с точкой зрения мужа женщины на это дело, зато остро ощущая лишения, выпавшие по его воле жене и детям. Он чувствовал, как беспокойные мысли женщины трепещут и бьются, словно рыбы в тенистом уголке озера, и задавался вопросом: каковы эти мысли?
Женщина скрестила на груди руки.
— Не хочу видеть, как мужу причиняют вред, но здесь я не властна поделать что-либо, поэтому я сделаю все возможное для того, чтобы наши дети больше не страдали из-за его безрассудства. — Она подняла голову. — Отец мой занимался производством веревки и неплохо зарабатывал, снабжая товаром каменоломни и строителей храмов. Именно он устроил для меня этот брак, потому что считал, что мне пойдет на пользу выйти замуж за ученого человека. Если бы он был жив, то ужаснулся бы моей жизни.
