— Батюшки! — вторил кто-то из толпы.
— Тишина! — рявкнул басом крупный доктор, которого буквально облепляли женщины в белых халатах.
Доктор напоминал гору, заросшую лесом или медведя. Очень большой, с сильными огромными лапами, густой бородой и смуглой кожей, полностью заросшей чёрной шерстью. Несмотря на пугающую внешность, он смотрел на Вадима добрыми небесно-голубыми глазами, сквозь стёкла очков в толстой оправе:
— Здравствуйте, молодой человек, — протянул руку, крепко пожал, — вы ещё не знаете, но вы наша местная сенсация! Такого в моей практике, признаюсь, не было. Чтобы безнадёжный пациент сам проснулся… — врач заметил, что Вадим собирается задать какой-то вопрос, но остановил его жестом, — не сейчас. Прежде всего — твоё здоровье. Твоя мама уже в пути, она приедет как раз, когда мы закончим исследование… Пойдём со мной! — оглянулся, понял, что Вадиму совершенно нечего надеть, бесцеремонно стащил халат с худой как селёдка рыжей медсестры — передал ему, — надевай и ничего не бойся, идём…
— Иди, что ты мешкаешь, — примирительно подсказала Зоя, — главврач ждать не будет!
И он пошёл.
Разве, что чуть не навернулся, когда поднялся с кровати — закружилась голова. Ноги двигались как во сне. Ватные ступни не чувствовали пола. В очередной раз, почти упав, он привлёк внимание врача:
— Ах, как же я — старый дурак, не сообразил? Давай подсоблю!
— Не надо…
— Надо, надо!
— Мне бы умыться…
— Умыться? Это можно!
— В туалете зеркала, — недостаточно тихо шепнула медсестра.
— Хм, — нахмурился врач, — потерпи сынок, сначала анализы — потом помывка!
Этот диалог имел какое-то важное значение, но Вадим никак не мог понять, какое.
В течение часа из него выкачали пол литра крови на всякие анализы, просветили всё тело в трубе, издающий страшные звуки, сделали флюрографию, взвесели, измерили, проверили глазное дно. Судя по всему, время завтрака давно миновало, но главврач отвёл его в столовую, строго приказал накрыть им стол и накормил Вадима — голодного, как никогда в жизни. По пути в палату, он еле двигался — устал. Откуда эта усталость? Ведь ничего не делал, но чувствовал себя так, словно пробежал марафонскую дистанцию. За несколько метров до двери силы закончились окончательно, чтобы не упасть он прислонился к стене. Вспотел. В глазах потемнело. Постояв с минуту, вошёл внутрь.
— Вадик!!! Вадик, это ты? Значит это правда! Ты проснулся!!! — он с трудом узнал голос матери, она стояла перед окном, из которого лился яркий свет, ослепивший его после коридорного сумрака.
