— Кто это?
— Ай-яй-яй… Нехорошо! Начальника нужно узнавать по голосу! На первый раз ты прощена. Я с хорошей новостью… Судя э-э-э по твоей комплекции, я сделал вывод, что ты ленива, нетороплива и любишь поспать, так вот: можешь сегодня валяться в постели хоть до обеда, жду тебя в офисе к 14.00, - голос Прада изменился, став обманчиво нежным, — сладких снов, "малышка", — он захохотал и отключился.
Арина уронила трубку на подушку, хотела снова заснуть, но не смогла, внутри поднимался гнев: "Вот, же гад, если он понял, что я люблю поспать, зачем позвонил — ни свет, ни заря? Чтобы позлить! Тут без вариантов". Она с горечью призналась самой себе, что пока все манипуляции Прада удавались ему на славу. Арина, как ребёнок, велась на провокации, испытывая по его желанию то растерянность, то злость. Девушка снова задумалась: сможет ли работать на человека, который, по своей прихоти, играючи разрушил её уютный устоявшийся мирок, а теперь ещё и напрашивался на ненависть. Неожиданно она обнаружила в себе кроме злости какое-то другое новое чувство. Задумалась. Попыталась вычленить его: чувство имело название — любопытство.
Точно, Арина не возненавидела Прада, не послала его только что, куда подальше именно из-за любопытства. Ей со вчерашнего вечера было страшно интересно узнать, за что могут платить шесть тысяч евро ежемесячно, но ещё больше интересовало, что разглядел в ней Прад, оценив настолько высоко. Ведь он действительно приложил немало усилий, дабы разыскать её и вырвать из плена детской медицины. А ещё Арину потянуло на приключения. Может, кризис среднего возраста? Так или иначе, проснувшись, она уже поняла, что приняла решение: плюнуть на карьеру, окунуться в нечто новое, а если не получится — что ж бывает, но пусть тогда те несколько дней или недель покажутся ей отпуском, со сменой места действия, новыми знакомыми и, чем чёрт не шутит, новой влюблённостью! Арина покраснела — в глубине души ей всегда нравились хорошо одетые, интеллектуальные циники, среди которых Прад казался настоящим подонком… Чрезвычайно милым подонком.
Время до обеда то растягивалось невыносимым ожиданием, когда её одолевали сомнения и опасения предстоящей встречи, и Арина, полностью ими поглощённая, грустно пила кофе на балконе, то летело сломя голову, когда она вдруг вспоминала, что лучшая блузка не отглажена, а любимую серую юбку чуть выше колен и вовсе предстояло почистить. Измучавшись странными предчувствиями в одиннадцать утра, понимая, что приедет намного раньше чем нужно, она всё же вышла из дома. Дорога предстояла не близкая. Новая работа располагалась почти в центре, в районе Лефортово, вернее, чуть дальше — у старинного Введенского кладбища. Арина решила поехать не на метро, а на электричке. Через час как обычно переполненный поезд остановился на станции "Электрозаводская". Воздух здесь, казался таким же серым, как всё вокруг. Стены зданий лишились ярких цветов из-за плотного налёта угольной пыли — вечной спутницы железных дорог. Наверное, отсюда до шестого дома на Княжекозловском переулке ходил какой-нибудь транспорт, но она не была уверена и решила не рисковать — пешком надёжнее. Несколько раз уточнив у интеллигентного вида пенсионерок направление, она неторопливо шла к своей новой работе. Когда впервые идёшь по району, в котором никогда раньше не был, расстояние всегда кажется большим, нежели есть на самом деле. Арина вроде бы прошла не так уж и много, то поднимаясь, то опускаясь по холмистой местности этой части Москвы, но ноги в симпатичных, но неудобных туфлях успели устать. К дому номер шесть она прибыла ровно в двенадцать. Обругала себя, что теперь делать целых два часа? Решила изучить место, найти офис, а потом ещё немного погулять.
