Центральная реперная | страница 98
Часть 2
Следователь: — Автоматика зафиксировала ваше отсутствие на станции в течение пятнадцати минут, пока шло тушения пожара. Как вы это объясните?
— Никак…
Следователь: — На вашей одежде обнаружена человеческая кровь, не принадлежащая ни вам, ни кому-либо другому на станции. Что вы можете сказать об этом?
— Ничего…
1. Клим
Белый домик с большой верандой. Полотняный навес в оранжевую клеточку. Дикий виноград вьется по темным столбам, затеняя большую часть расставленных столов.
Море шуршит мелкой галькой.
Я иду по кромке прибоя.
На веранде, наклонившись и положив локти на балюстраду, сверху вниз смотрит девушка. Волосы, заплетенные в две косицы, круглое загорелое лицо, длинное платье. Она — как язык пламени, оторвавшийся от черного камня и застывший в воздухе.
— Привет, Вика! Как дела?
— Нормально!
— Что нового?
— Всё то же, — Вика улыбается.
Она всегда улыбается, когда я здороваюсь с ней по утрам. Будто наизусть знает, что я скажу. Так и есть. Слова, которыми мы обмениваемся, не значат ничего — дежурные фразы, потерявшие изначальный смысл. Мы слушаем голоса друг друга. Интонации. Ищем внутреннее наполнение. И находим.
Радость встречи. Легкое волнение. Надежда на новое. И беспокойство.
Вика сама расскажет о причине, если сочтет нужным. Если я не догадаюсь раньше.
Скрипит дверь под моей рукой, и я проскальзываю на кухню. Бухаю рыбину, с которой пришел, на разделочный стол и возвращаюсь к Вике.
— Большая… — говорит она. — Приходи на обед.
— А что же посетители? Оставишь их без фирменного блюда?
— Так нет никого. Не выкидывать же такую вкуснотищу.
— Сама себя не похвалишь… — смеюсь я.
— Хвалят. Отчего же, — Вика слегка обижается. — И благодарности пишут. Ты ж читал. Прям, вчера.
— Читал. Там твою стряпню сравнили с… — припоминаю я. — Как это… "поцелуем ночной бабочки" А еще стихи: "Нежнейший вкус филе поверг меня в экстаз. "Грозы морей" я съел бы целый таз".
— Делать тебе нечего, кроме как жалобную книгу читать, — бурчит Виктория.
— Нечего, Вика. Нечего. Кстати. Почему ты говоришь, что никого нет?
Вика поворачивается и смотрит в ту же сторону, что и я. Пожимает плечами и недовольно морщится.
— Это — не посетитель. Так, прохожий, наверно.
— Он давно сидит?
— С утра, — Вика задумывается и уточняет. — Или с ночи. Я пришла — он уже был тут. Ничего не заказывает. Разговаривать не хочет. Странный тип.
Я присматриваюсь. Ничего странного не вижу. Человек, как человек. Футболка, шорты, голова не покрыта. Может, немного бледноват по нашей погоде. Приезжий. Недавно приехал. Купаться ему еще холодно, а на море полюбоваться хочется. Вот и сидит. Всё логично, я так и говорю Виктории.