— Это Реи'Линэ, она всё равно до утра на Совете просидит, Вожак сказал, мы можем тут расположиться. Спи.
— Спасибо, — бросила я в спину Князю.
Он остановился у входа, уже отдёрнув полог. Медленно обернулся. Потом отпустил с хлопком вернувшуюся на место тяжёлую алую ткань и шагнул ко мне. Отбросил стекшие на глаза рыжие пряди и улыбнулся. А потом поцеловал в лоб — словно ребёнка…
— Всё, чего ты захочешь, мой саннер-воррен… Всё…
И ушёл. А я сняла сапоги и упала на застеленную мягким покрывалом постель. Закинула руки за голову и закрыла глаза.
Мир меняется… То, что произошло сегодня, было первым шагом. Впервые фейри в открытую вступят в войну людей. Впервые будут защищать росичей. Мир меняется, и я не знаю, к лучшему ли.
На благо ли пойдёт людям помощь фейри? Избежав угрозы кочевников, не примут ли они участь худшую? Не в этом ли подвох? Мне нравится Кольд, но тот, кто его создал всё же не даст людям покоя. Он сам не желает его. Смогут ли люди жить в мире со своими могущественными соседями? Не возжелают ли уничтожить свой страх?
А ещё я спрашивала себя: можно ли остаться свободным, заглянув в глаза, видевшие рассвет первого из миров? Не станут ли люди рабами Великих и Могущественных Князей?
Мне снилось пятно чёрной, выжженной земли, окольцованное застывшим во льду пламенем. И два тела, сплетённых воедино в смерти, не бывшей лёгкой ни для одного из них. Два тела слившихся, сплавившихся, смерзшихся…
Она опустилась на колени, дотронулась ладонью до замерзшего пламени и тут же отдёрнула руку. По грязным щекам текли слёзы, прочерчивая сияющие дорожки. Она не замечала этого, утерлась рукавом порванной куртки, размазав грязь и копоть.
В алых небесах сверкали чёрные молнии. За спиной раздавался невнятный гул и, кажется, я слышала звон сталкивающихся мечей и чей-то надрывный вой.
Хотелось опуститься на колени рядом с девушкой, положить ладонь на её плечо, стереть с лица слезы и сказать: «Всё будет хорошо…» Паутина. Она сетью опутывала мой сон, пронизывала его, раздирала на куски.
— Ты виновна в том, что произошло! Только ты! — кричала девушка с невероятно длинными, синими волосами. — Ты! Ты это сотворила!
Хотелось оправдаться, объяснить, что это — лишь сон, но губы не слушались меня, онемели, я не могла произнести ни слова, а она продолжала, не обращая внимания на плачущую девушку, на сплетшиеся тела мертвецов:
— Ты возжелала то, чего не могла получить! Ты сломала мой узор!
Она вытянула перед собой руки и сплетённая из разноцветных нитей сеть полетела в меня. Я отшатнулась и выставила перед собой руки, защищаясь. И сеть замерла, зависла в воздухе, а потом подплыла ближе и браслетом оплела правую руку — от запястья до локтя, вросла в тело, обожгла плоть…
