— Помолчали бы вы лучше, — спокойно сказала Евгения Сергеевна, хотя спокойствие это далось ей с большим трудом. Хотелось встать и уйти. — Я вам не каждая. Я мать вашего, к сожалению вашего, ученика.
— Нина Андреевна, выйдите пока, мы поговорим вдвоем, так действительно будет лучше, — сказал директор — Иначе мы ни до чего не договоримся.
— Хорошо, я выйду, — с вызовом сказала завуч, — Мне и самой неприятно находиться вместе… Но предупреждаю, что, если вы не примете самые строгие меры в отношении ее сына, я вынуждена буду обратиться куда следует!
Она ушла, хлопнув дверью. Директор грустно и виновато посмотрел на Евгению Сергеевну:
— Я понимаю ваше негодование, разделяю ваши чувства, поверьте мне. Но и вы должны понять меня и войти в мое положение. Дело в том… Видите ли, Нина Андреевна и мать того мальчика, с которым… поссорился Андрей, они большие приятельницы… — Директор поднял глаза и пристально взглянул на Евгению Сергеевну. Решившись на что-то, он вздохнул и сказал: — Я не имею права говорить вам об этом, но… Мне искренне жаль и вас, и вашего сына, он очень способный ребенок. В общем, муж Нины Андреевны человек не простой, он работает в органах НКВД, так что… Сами понимаете…
— Понимаю, — кивнула Евгения Сергеевна.
— Я переговорю с директором той школы, чтобы к мальчику отнеслись с пониманием и доброжелательно.
— Ничего не надо. Я увезу сына.
— Куда же вы его увезете? Ему учиться нужно.
— Он и будет там учиться.
— Где? — спросил директор.
— В другом городе, — уклончиво ответила Евгения Сергеевна. Она никому уже не хотела доверять. Она решила, что попробует все-таки поменяться в Колпино, а если не получится, оставит Андрея у тетки. Пока. А там будет видно.
— Ну что ж, — сказал директор, — может, это и к лучшему.
— Документы я могу взять?
— Вообще-то педсовет должен вынести свое решение, случай из ряда вон… Но хорошо, я выдам вам документы.
А комнату, о которой говорила Клавдия Михайловна, уже обменяли.
— Слишком долго раздумывала, — попеняла она.
— Так получилось, жаль.
— И что же изменилось? — поинтересовалась Клавдия Михайловна. — Разрешили переехать?
— Да.
— Никак смирила гордыню и сходила куда надо?
— Сами пришли и сказали, — солгала Евгения Сергеевна. Впрочем, она лгала сознательно с самого начала, не хотела, чтобы тетка знала правду. И Андрею наказала не рассказывать о случившемся в школе.
— А про Василия ничего не сообщили?
— Нет, ничего. Вы поспрашивайте, тетя, может, другая комната найдется…
