То, "из чего" вытекает B, во всяком случае не может быть A, как законченная, чистая определенность; из определенности вообще ничто не может "возникнуть", ибо существо ее, как чистой "тождественности", несовместимо с тем, что мы называем возникновением (или "изменением"). Пользуясь употребленным нами в гл. I (и подробно обоснованным в "Предмете знания") обозначением, мы должны сказать, что В возникает не из чистого А как такового, а из Ax - что, собственно (опять-таки по аналогии со сказанным в гл. I), означает, что то и другое, и A и B, или, точнее, сама связь A-B возникает из некого х, причем во временном порядке A предшествует B, так что В может возникнуть из х только после того, как из него уже возникло А. Однако "x" есть здесь символ не только просто еще неопознанного, неизвестного или даже непостижимого для нас, но вместе с тем и непостижимого в себе, именно трансфинитного существа реальности, поскольку оно обнаруживается в становлении, есть - мыслимое сверхвременно - именно потенциальность, сущая мочь. Мы говорили выше, что все сущее есть всегда нечто большее и иное, чем все, что оно в готовом, законченном виде есть. Это и обнаруживается воочию в факте становления и возникновения. Этот факт как бы с самоочевидностью свидетельствует, что все сущее есть и то, что оно еще не есть.
Но этим полагается твердый предел всякому рациональному детерминизму - и тем самым всякому рационально-причинному "объяснению". Если все возникающее "следует" или "вытекает" не из уже бывшего определенного бытия, а из трансфинитного существа реальности, если оно рождается из темного - и притом не только для нас, но и в самом себе темного - лона потенциальности, то оно, правда, возникает не "из себя самого" и не из "ничего", т.е. не без основания, но вместе с тем оно все же возникает не из "определенного основания", а именно лишь из трансфинитного существа реальности, из неопределенной и неопределимой потенциальности. Само собою разумеется, дело обстоит не так, что во всякое время и при всяких условиях все вообще мыслимое было бы реально возможно. Безусловно неопределенная, т.е. бесконечная мочь принадлежит лишь целому как таковому - бытию как всеобъемлющему всеединству. К существу же всякого частного момента или частного элемента бытия принадлежит то, что он есть нечто определенное. Ведь он есть часть именно потому, что он как-либо и в каком-либо отношении отличается от всего иного и определен этим своим отличием. Поскольку имеет силу причинная связь между A и B (для простоты мы и здесь оставляем в стороне всю остальную проблематику этого соотношения, напр., вопрос, в какой мере вообще мыслимо утверждать зависимость какого-либо явления от только одной причины), это означает, что явление B вытекает не непосредственно из безусловно всеобщей и неопределимой потенциальности x, а лишь из потенциальности, поскольку она специфицирована и тем самым уже частично определена наличием A. Явление В вытекает как бы из ответвления A всеобщей потенциальности, и потому из этого ответвления может возникнуть не все возможное вообще, а именно только B. Из желудя может вырасти только дуб, а не какое-нибудь другое растение или живое существо вообще. Но так как такое специфицированное ответвление потенциальности остается все же укорененным в универсальной потенциальности как таковой - другими словами, так как реальность, обозначаемая как А, не безусловно и без остатка определена, а содержит вместе с тем в себе и неопределенность, - то причинная связь отнюдь не означает здесь, что готовый дуб во всех деталях своего облика и своей природы уже "предопределен", лежит "преформированным" в желудь. Напротив, лишь "до известной степени", "в известной мере" (или скорее - в мере, никогда точно заранее не известной) потенциальность приурочена к наличному, в готовом виде данному условию, т.е. к определенной причине; всегда здесь имеется и некий остаток, который остается неопределенным.
