Вскоре после принятия главного и поворотного решения, зверолов стартовал с Леонокии, не указав места назначения и времени отсутствия, хотя взятый на борт звездолета груз позволял ему функционировать лет пять.
Курс корабля прокладывали и знали только капитан и его помощники, все было самым тщательным образом засекречено, чтобы в случае удачи никто из экипажа не смог указать конкурентам место, где они побывали, и можно было спокойно и безбоязненно разрабатывать новую золотую жилу.
Позади долгих три года, а они все продолжают, как проклятые, болтаться от одной звезды к другой, уходя все дальше и дальше от окраин освоенных миров, продолжая день за днем таранить космические дали. Победа, или крах, — эти слова стали девизом. Искать, вплоть до самого последнего дня, и только тогда повернуть назад, и по кратчайшему пути вернуться на Леонокию, где их ждет неминуемая расплата с кредиторами….
Их мрачное расположение духа было прервано появлением вахтенного матроса, который доложил, что корабль вошел в акваторию новой звезды и закончено выполнение маневра торможения и перехода со сверхсветовых двигателей, на обычные, планетарные.
Сделав сообщение, вахтенный исчез, а офицеры звездолета направились в соседнюю с кают-компанией рубку, оснащенную всем необходимым оборудованием для наблюдения за космосом.
Звезда горела в ночи, словно живой, колоссальный глаз, пронизывающий незваных гостей, как бы вопрошая: кто вы и зачем здесь? Ощущение было настолько сильным, что офицерам пришлось невольно зажмуриться, и потрясти головой, чтобы наваждение исчезло. Звезда с каждым мигом становилась все больше. Скоро должна будет появиться и ее планетная система, если она, конечно, есть.
Гнетуще действовало ожидание, а вдруг все повторится, как уже было много-много раз. Неужели снова безжизненные планеты, ледяной песок и камень, мертвая, безголосая пустыня?
На экране появилась первая крохотная точка, первая планета, всего их здесь, судя по показаниям приборов, семь. Стрелка импульс-органометра слегка качнулась, указывая на то, что находящийся на пульте вахтенный послал к планете луч, который спустя секунды даст исчерпывающий ответ, есть ли тут органика, какое бы ни было ее количество.
Прошло несколько мгновений, и луч вернулся назад, едва заметно для глаз отклонив стрелку прибора. А это говорило о том, что органические микроорганизмы здесь есть, но не выше уровня примитивных творений, что в свою очередь убивало надежду. Последующие пять планет оказались точной копией первой, лишь с небольшими вариациями стрелки вправо или влево, впрочем, ни разу не вышедшей за пределы примитивной формы жизни.
