Самые благотворные для человека цвета те только, которые нисколько не раздражают и наименее утомляют нежные органы его зрения, то есть голубой и зеленый, и – вот, мы видим, что предупредительная заботливость Творца, действительно, сотворила эти цвета преобладающими в природе: поверх человека распростерт голубой свод неба, а под ногами его стелется великолепный ковер зелени, так что, сидя или ходя, стоя или наклоняясь, он всегда преимущественно встречает эти два, благотворные для взора его цвета.
Заметим еще, что ни в лазури небес, ни в зелени полей взор его не встретит никогда утомительного единообразия. В этом отношении, благость Божия истинно с отеческою предупредительностью позаботилась об удалении из природы и тени его, для того, чтобы, так сказать, ни один уголок жилища человека не утомлял взора его однообразием и не оставался бы не убранным и не украшенным. Кроме бесчисленного множества звезд украшающих величественный свод неба и ночью сладостно мерцающих в глубине его, взор человека, в известные часы дня, встречает на том же небесном своде то румяный цвет зари, то ярко оранжевый или золотистый закат солнца, то разноцветные облака, то иногда живописные бразды молний, или великолепную радугу. Равным образом и зелень, покрывающая землю в виде великолепного ковра, имеет бесчисленные оттенки, и как ни многочисленны виды растений, особый цвет почти в каждом из них мы видим.
Животные также представляют нам не менее разнообразия в цвете одежд и покровов своих, и – даже в одних и тех же породах цвета беспрерывно меняются и разнообразятся. Все это бесконечное разнообразие есть дело не какой-либо случайности, но Творец мира, как величайший Художник Сам так сказать, подбирает для облачения Своих тварей цвета и краски, соединяя в них блеск с изяществом и привлекательность с великолепием. В самом деле, шерсть четвероногого, чешуя рыбы, перо птицы, нежная ткань, покрывающая насекомое, крыло мотылька или бабочки, взятые и отдельно, не суть ли изящнейшие произведения высочайшего ума и искусства, которым напрасно стало бы подражать искусство человека?
Говорить ли о красоте и великолепии цветов, или об изящном освещении плодов во время их зрелости? Кроме того, что каждый из первых имеет свой, так сказать, преобладающий цвет, – в самой отделке его сколько встречается еще красок и оттенков! Какое свободное и изящное сочетание их! Рассматривающему цветы, как прекраснейшие создания, полные свежести и жизни, нельзя не умилиться душою и не поникнуть благодарственно пред благостью Творца, рассыпающего столько света и цветов на нежное бытие, днесь сушее и утре в пещь вметаемое (Матф. 6, 30). Плоды та же творческая благость, во время зрелости, расцвечивает самыми яркими цветами, для того, чтобы ни один из них не ускользнул так сказать, от взора человека и вдвойне привлекал его к себе – и красотою вида, я благоуханием вкуса.
