Однако большинство приходят на слом не ради еды. А потому что так принято. Кто старое не ломал, тот новое не построит. Обычно мальчишки идут на слом с четырнадцати лет. У Дениса в классе только один мальчик никогда не ходил ломать башни, и никто того мальчика не уважал, и он потом пропал куда-то; говорят, уехал на ферму, к родственникам.
Сам Денис ломает с тринадцати. Пришел, добавил себе год, он был крупный парень, и ему поверили.
Он поднимает на плечо очередной мешок и идет к лестнице. Он опытный трудяга, он знает, что спускаться с грузом почти так же трудно, как подниматься. За его спиной раздается женский визг. Пошел ты в лифт, гад! Только вдвоем с вами, юная леди. Сбоку кто-то добавляет, что сам не лифтер, но всегда может помочь с лифчиком. Старая шутка, задорно отвечает юная леди и смеется.
А Таня впервые пришла на слом в семнадцать. Собственно, у них именно на сломе все и случилось.
Слом – самое романтичное занятие в городе Москве.
Давно известно, что на сломе собираются только лучшие. Самые правильные. Те, кто знает: когда грибница издохла, страна подвела черту под старой жизнью; отныне все должно быть по-новому. Лучше, проще, честнее. Прямее. Яснее. Чище. Крепче. Веселее. И когда один говорит про другого: «Я с ним башни ломал», – значит, оба достойнейшие люди, а не какие-нибудь разложенцы.
Все время хохот, шутки, глаза блестят. Флирт всех степеней тяжести. Схватить девушку за задницу, стоя на краю пропасти, – это очень круто. Нравится всем юношам и многим девушкам. А те девушки, которым не нравится, на слом не ходят, а разлагаются внизу, в зевоте теплых квартир и уютных ресторанчиков.
Стены в столовой исписаны лозунгами. От руки. Новые изречения появляются каждый день. «Кто не ломал, тот не построит», «Ломай, или тебя сломают», «Делай вещи, а не деньги», «Кувалда – лучший друг интеллектуала», «Сломал – радуйся, построил – наслаждайся». Тут ведь каждый пришел не стены ломать, не потолки, а старую жизнь, гнилую и мутную, смрадную, липкую, пропитанную завистью, презрением, неуважением, эгоизмом.
Почти все – молодежь, но даже среди молодых есть ветераны, сломавшие не одну башню и не две. Часто Денис видит, например, знаменитого Бориса Колыванова, или дядю Борю. Дяде Боре двадцать семь лет, и он сломал, от сотого этажа до первого, девять домов.
А всего их в Москве двести тридцать пять, и ломают по три в год.
Другая популярная фигура – Модест, он вне конкуренции; когда он приходит на слом, собирается толпа, всем интересно посмотреть, как зеленый человек орудует двумя кувалдами, с двух рук, не потея и не утомляясь.
