—Я не стала бы тебя винить, если б и спал. Мы не женаты. — Ее глаза стали прозрачными, как янтарь. — Ты меня не любишь.
Он твердо встретил ее взгляд.
—Да, я не люблю тебя, Изабелла. И никогда не буду любить.
Его слова принесли Изабелле облегчение. Последнее, чего ей хочется от Паоло, — его любви. Плохо уже то, что она в него влюбилась.
Если он ответит взаимностью, она никогда не сумеет вырваться. Даже зная, что, оставаясь рядом с ним, полностью разрушает себя.
— Хорошо, — в каком-то оцепенении сказала она. — Рада слышать. А теперь... если ты меня извинишь... мне нужен воздух...
И повернувшись, она пошлепала босыми ногами на балкон. Оказавшись в одиночестве, повернулась лицом к морю, дрожа от свежего утреннего ветра. Слышно было, как шумят пальмы, протягивая к солнцу широкие резные листья.
Изабелла едва не совершила грубейшую ошибку своей жизни. Скажи она Паоло, кто отец Александра, их жизни оказались бы навсегда связаны воедино.
Потребовал ли бы Паоло заключения брака? Не воспользовался ли бы своим обаянием, силой, заставив любить себя даже против воли?
И если да, то сколько бы потребовалось времени, чтобы предать ее? Нисколько — ведь он может сразу объявить всему миру, что настоящий отец Александра — он. Или лет десять — и в этом случае он просто возьмет молодую любовницу, когда Изабелла утратит молодость и свежесть.
Магнус прав: нельзя предсказать дальнейшее поведение Паоло. Он не из их мира. И не знает, что такое порядочность.
Глупо рисковать. Следует как можно скорее выйти за Магнуса, вместо того чтобы постоянно искать возможности отсрочки, возможности остаться...
Изабелла услышала, как сзади подошел Паоло.
—Извини, если ты не те слова хотела услышать, — спокойно произнес он. — Я тебе обещал, что не буду лгать.
Она повернулась к нему лицом.
—Я рада, что ты меня не любишь. Это только усложнило бы ситуацию.
—Любовь — лишняя трата времени, — согласился он.
—Верно. И в любом случае сегодня я уезжаю.
Он подошел ближе.
—Нет.
—Ты не можешь меня удержать, Паоло.
Он погладил Изабеллу по щеке. Медленно опустил губы к ее губам. Страстно поцеловал. Губы его были твердыми, нежными, сладкими. Язык проник ей в рот, дразня, завлекая.
—Ты моя, Изабелла. Магнус тебя не заслуживает. Ты — яркое пламя, райская птица. Он не тот мужчина, что способен тебя удержать.
—А ты?
—Я — да. Я удержу тебя.
Она отвернулась, чтобы он не мог видеть ее смущение, и желание, и боль, пульсирующую внутри.
—Я хочу иметь семью, Паоло. Можешь ты это понять?
