Свиридов усмехнулся и извлек из-под пиджака пистолет-автомат, сильно похожий на израильский «узи», но все-таки не «узи». Пистолет-автомат удобно лег в ладонь, Владимир чуть подкинул его, словно оценивая вес и балансировку, а потом произнес:
— Не советую.
— Ну и че ты этим «узиком» машешь? — агрессивно выкрикнул Карамболь. — Думаешь, если ты бычара отмороженный… с гэбэшниками вприсядку пляшешь, то можешь меня тут на р-р-р брать? Плешака разъедать, сука?
— А это не «узи», — сказал Владимир таким тоном, что когорта бравых карамболевских хлопцев остановилась в нескольких метрах от бильярдного стола. — Это вовсе не «узи». Новейшая отечественная разработка. Свежачок. Прямо с Ржевского полигона ГРАУ. Называется «каштан». Я пробовал его в деле и могу сказать, как эксперт: «узи» — это так, самопальный пугач.
А вот это — оружие.
Карамболь, порывисто вздохнув, повернулся к своим верзилам:
— Пошли вон!
Те заворчали, как дрессированные медведи, которых на цепи тащут в клетку, но вышли.
— А вот теперь мы, очевидно, можем поговорить и о сотрудничестве, — холодно произнес Свиридов, пряча «каштан» под пиджак. — Так сказать, скоординируем действия, направленные к достижению одной цели…
* * *
…А на следующий день безвылазно сидевшему в огромной квартире Анатолия Григорьевича — под охраной — Илье Свиридову срочно понадобилось в академию.
Он не стал слушать никаких возражений родственников и резонных замечаний со стороны человека, которому было поручено присматривать за ним. Отслеживать каждый шаг. Даже в пределах дома. И ни в коем случае не давать подходить к окну.
Под конец Анатолий Григорьевич встал на дыбы и сказал, что Илья не перешагнет порога квартиры до тех пор, пока не будет поставлена точка в этом кровавом и роковом для однокурсников его племянника деле.
— Может, его никогда и не раскроют… Что же мне, всю жизнь, что ли, взаперти торчать?! — орал Илья.
— А ты жить-то вообще хочешь, придурок? — повысил голос и Анатолий Григорьевич.
— Так — нет!!!
Слова эти изрядно встревожили Осоргина: не исключено, что непонятно откуда, но в организм Ильи начал неумолимо просачиваться гибельный суицидальный синдром, который несколькими днями раньше выбросил из окон Антона Малахова и Валентина Чурикова.
А потом случилось то, чего никто не мог ожидать.
Свиридов-младший сбежал.
Подсыпал двум охранникам лошадиную дозу снотворного и, когда те «убатонились», как говорил в таких случаях сам Илюха, стащил ключи, открыл на пять замков закрытую дверь и сбежал.
