— О смертный, это не в моей натуре.
— Мне кажется, что не в вашей натуре было бы убивать человека, который пытался вам помочь. Дважды. Но, конечно, я не джанн и не мне судить о ваших моральных устоях.
— Я на Рискухе буду ждать тебя.
У Диллингэма комок подступил к горлу.
— Вы нашли быстрый корабль?
— Я сам себе корабль.
Час от часу не легче. Опасности, которые, казалось, маячили где-то вдалеке, становились реальностью. Он-то полагал, что робот может подниматься в воздух, подобно автолету, но не способен летать в безвоздушной среде. Он его недооценил.
Диллингэм хотел было посоветоваться с "переводчиком", но передумал вряд ли можно ему доверять. Вероятно, роботу удалось перехватить предыдущий разговор, и он подслушивает все переговоры Диллингэма. В худшем случае робот передаст ложную информацию и тем самым ускорит претворение клятвы в жизнь. Диллингэму придется отказаться от разговоров с пассажирами и экипажем корабля, потому что для этого надо пользоваться "лингвистом". Он понимал, что прижат к стене и может положиться лишь на самого себя.
Но где выход? Джанн выследит его, каким бы методом связи ни пользовался Диллингэм, и будет поджидать на Рискухе.
— Как же вы с вашими способностями проиграли войну? — спросил Диллингэм.
Раз уж от гиганта не спрячешься, можно продолжить разговор. А вдруг удастся узнать такое, что избавит его от неминуемой смерти? Найти бы соломинку — на большее Диллингэм и не рассчитывал.
— Я сам об этом думал постоянно, — признался джанн.
Но горе в том, что нас, детей металла,
Нельзя считать мыслителями… Я
Не смог прийти к разумному решенью.
Они не мыслители. Это важно. Машина послушно выполняет то, что в нее заложено программой, но лишена воображения. А может ли зародиться машинная культура без толчка извне? Где источник цивилизации, представитель которой, джанн, лишен возможности выиграть войну и даже бессилен объяснить, почему он ее проиграл? С другой стороны, разве его, Диллингэма, собственная планета богата мыслителями?
— Но у вас были какие-то предположения? — настаивал Диллингэм.
— Я полагаю, благородство джаннов,
Их ум и миролюбие виной
Тому, что мы не оценили должно
Способность низших особей к обману.
Мы думали: все роботы, как мы,
Умны, миролюбивы, благородны.
Когда же мы подверглись нападенью…
— А я полагал, что агрессорами были именно джанны.
— Нет, смертный, мы той правили планетой
И прочими планетами системы.
Владенья наши простирались вширь
До самых галактических пределов.
