– Ладно, давайте фотографии, – произнес он.
Няня открыла альбом. С первого же снимка на нее взглянула Нинель Петровна, какой она была на свадьбе – сильная, заметная, уверенная в себе.
– Интересная девушка, – сказал следователь. – Очень красивые глаза. И талия тонкая, хотя она и не худышка.
У Нинель Петровны на фото был внушительный бюст, его рельефы обтягивал жакет. Дальше шли фотографии на море, возле новогодней елки, на работе, с подругами. И с разными мужчинами. Мужчины держали Нинель Петровну за талию, обнимали за плечи, носили на руках, целовали, выступали в роли ее водителей, дарили подарки, протягивали ей цветы и провожали домой.
– Она была, похоже, горячей штучкой, – сделал вывод следователь.
На последних фото Нинель Петровна чинно стояла рядом с Чудниковым, держа его под руку.
– А вот Федор, похоже, был скромным парнем, – сказала няня.
– Любовница в том же подъезде не есть признак скромности, – не согласился следователь. – Это признак идиотизма.
На некоторых фотографиях Нинель была в окружении подруг.
– Когда будет известно, кому принадлежали окурки? Те, что мы нашли в банке на лестнице, – спросила Елена Варфоломеевна. – Красный тонкий «Вог» и суперлегкие «Вирджиния слимз».
– Скоро будет известно, но пока еще нет, – покачал головой следователь. – А если таких образцов ДНК нет в нашей базе, то и подавно можно не найти концов. Я подозреваю, что одни сигареты принадлежат Маше, нашей брачной аферистке. А вот вторые… Подождем. Пока я не могу ответить на этот вопрос.
– Даже брачная аферистка может влюбиться, – тихо сказала няня.
Что-то в альбоме смущало ее.
– Я, кажется, видела одного из парней, – произнесла она. – Из тех, кто изображен на фотографиях.
Елена Варфоломеевна напряглась, но, как и Миша ранее на станции метро, не смогла с ходу вспомнить, откуда она знает это лицо.
– Симпатичный мужчина, – сказал следователь, – наверное… я в мужской красоте ничего не понимаю. Тем не менее тот факт, что вы его где-то видели, наводит на размышления.
– На лестнице? На улице? В магазине? Во время работы в МЧС? – гадала няня.
– Думайте, – велел следователь. – Вспоминайте. Это может быть важным.
В полете Миша одной рукой вцепился в Катю, а другую вытянул, пытаясь за что-нибудь ухватиться. Ему удалось зацепиться за цветочные горшки на ажурной решетке, это чуть задержало падение, но решетка почти сразу обрушилась вниз под тяжестью двух тел.
«Мама!» – подумал Миша, хотя мама, как он подозревал, крайне редко вспоминала о его существовании в целом и исчезновении в частности.
