– Через балкон? – предложила Катя. – Через дверь слишком опасно, скорее всего, за подъездом следят.
В замке повернулся ключ. Потом дверь бесшумно открылась.
Елена Варфоломеевна и следователь стояли в прихожей квартиры Ульяновны.
– Не будем старушку травмировать обыском, – тихо сказал следователь. – Если она ни при чем, то пусть она ничего не знает.
Он разулся и тихо пошел по квартире. Елена Варфоломеевна сняла туфли и вошла в кухню.
– Ищи ключи, – велел ей следователь. – Либо у нее есть ключи от квартир Чудниковых и Маши Кукевич, либо нету. От этого многое зависит.
– Почему ты ее подозреваешь? – спросила няня. – Нашел, кого подозревать.
– Потому что, – тихо сказал следователь, – фамилия милой старушки в клетчатом пальто и газовом шарфике – Алла Ульяновна Пасько. Она – бывшая свекровь Нинель Петровны Чудниковой.
– Я не верю, – воскликнула няня. – Она не могла! Милая безобидная бабулька.
– Почему? – спросил следователь. – Как раз могла. Квартира, которую отобрала при разводе у Пасько несчастная страдалица Нинель Петровна Чудникова, ранее принадлежала его матери, как раз Алле Ульяновне. Теперь и мать, и сын живут в съемных квартирах. Конечно, они хотели вернуть свое жилье назад.
– А завещание?
– Ну, завещание это вообще любимый трюк Нинель Петровны, таким образом она пыталась давить на своего несчастного мужа. Таких завещаний она уже много написала, как оказалось. Оно есть в каждой папке материалов суда о разводе. У Нинель Петровны была налаженная схема, которая не давала сбоев. Но сбои начались, на свете нет ничего вечного. Сначала Маша Кукевич на полном серьезе влюбилась в ее мужа. Потом в подъезд Нинель Петровны переехала с Севера ее бывшая свекровь, которая решила действовать и покарать женщину, которая мало того, что разбила сердце ее сына, так еще и без гроша его оставила. На свадьбу, где ты была с детьми, пришел бывший муж Нинель, но тамада, хоть и видела его, предпочла не узнать. Во всяком случае, сделала вид, что не узнала.
– Они пытались свалить все на Машу.
– Разумеется! Ведь Маша была той женщиной, которая изображала страсть, все глубже завлекая несчастного Сергея Пасько в сети.
– Понятно, – сказала Елена Варфоломеевна, снимая с крючка большую связку ключей, висевшую под плащом.
– А где она брала ключи?
– Возможно, тырила, – предположил следователь, – на нее же никто никогда не думал. А более вероятно, что у сына остались ключи от двух квартир – и от его собственной, и от квартиры Маши.
