– А что едят медузы? – спросил Миша.
Медуза громко захрустел яблоком.
– Специально обработанную воду. Мы добавляем в воду реагент типа перца, и она становится пудингом. Сверху еще можно сахаром посыпать и горку взбитых сливок добавить, будет совсем вкусно.
– Интересно, – протянул Миша. – Вы можете питаться везде, где есть вода.
– Да, – кивнул Медуза, – и при условии, что у нас есть этот перечный порошок.
Он выбросил огрызок от яблока в помойное ведро.
– Ну, я на работу, – сказал он. – Деньги оставил на холодильнике. Немного, но на Интернет-кафе хватит. Только осторожно там. Не исключено, что ваши враги, от которых вы с балкона прыгали в клумбу, будут как раз Интернет-кафе прочесывать.
– Спасибо, – поблагодарила Катя, пожимая Медузе руку, – что бы мы без тебя делали.
– Пока, – помахал Медуза и ушел.
– Поспим, – предложил Миша, – чуток. А потом снова пойдем играть.
Они завалились на диван и с удовольствием закрыли усталые глаза.
Елена Варфоломеевна сосредоточенно рассматривала фотоальбом. Нинель Петровна почти на всех фотографиях выглядела женщиной, довольной жизнью.
– Пять браков, и каждый раз она меняла фамилию, – задумчиво повторила няня, глядя на снимки. – Лысокобылко, Кузнецова, Вайнштейн, Пасько и Чудникова. Еще была девичья, Курицына.
– В принципе, не мешало бы вызвать на допрос всех. Мало ли, вдруг они что-то знают, – сказал следователь.
– Почему она каждый раз меняла фамилию, проходя канитель с обменом паспорта? – спросила Елена Варфоломеевна.
– Ну, во-первых, ей каждый раз выдавали новый и чистый паспорт, – отозвался следователь, – во-вторых, семья, где оба супруга имеют одну фамилию, выглядит более патриархальной, более традиционной и устойчивой. Возможно, делая это, Нинель Петровна надеялась, что на этот раз брак – навсегда. Хотя в наше время и наивно так думать.
– Тем не менее, – не согласилась Елена Варфоломеевна, – есть люди, которые, раз поженившись, живут всю жизнь долго и счастливо.
– Должно же кому-то везти.
Няня кивнула. Потом она снова пролистала фотоальбом, отложила его в сторону и принялась ходить по кабинету следователя туда и обратно, потирая руки.
– Ты волнуешься? – удивился следователь.
– У меня зреет мысль, – сказала Елена Варфоломеевна.
Она остановилась и принялась грызть ногти. Следователь услужливо подсунул ей плитку шоколада.
– Сделайте запрос по поводу имущества, принадлежащего Нинель Петровне, – сказала Елена Варфоломеевна. – Все же четыре развода… И все, как говорят наши внимательные бабушки, по поводу неверности мужа.
