Собеседница окинула меня недоверчивым взглядом и скептически проговорила:
— Ну, я много чего вижу, — она тряхнула своими влажными волосами так энергично, что ворох брызг полетел мне в лицо, обдав его холодом.
— Например? — вытираясь от импровизированного дождя, осведомилась я.
— Вы мирно с ним прожить можете не больше часа, и то если не находитесь все это время рядом.
— Алекс самоуверенный тип, естественно, меня это бесит, — парировали мои уста, а глаза застыли в ожидании продолжения.
— А еще я заметила, что он тебе нравится, — хитро улыбаясь, заявила Ирина Степановна.
— Конечно, ведь мы обязаны ему жизнью, — мой холодный ответ не испортил ее хорошего настроения, однако продолжать тему она не стала.
— Ладно, пойдем, я накормлю тебя завтраком и напою чаем, хотя сейчас уже время обеда.
Она легко выплыла из зала и направилась на кухню, поманив меня за собой. Не имея желания возражать, я отправилась следом.
За столом мы сидели со скучающими лицами, время от времени перекидываясь ничего не выражающими фразами, смысл которых касался, в основном, погоды. В конечном итоге, бабушке надоел этот безликий, затянувшийся процесс чаепития, и она громко заявила:
— Меня уже достали магазины, книги, телевизор, надоело пребывать в бездействии. Единственное развлечение — это наблюдать ваши с Сашей стычки.
Я поморщилась:
— Бабуля, ты говоришь об этом, как о петушиных боях.
— Если честно, — усмехнулась собеседница, — так оно и выглядит.
— Ну спасибо! — я слегка оторопела, с упреком глядя на неё.
— Пожалуйста, — спокойно ответила старушка, отодвигая от себя чашку и складывая на столе локти.
На ней был надет легкий серый халат с чёрными пуговицами, выстроившимися в одну линию, что придавало одежде особую элегантность, а фигуре — стройность.
— И чем ты хочешь заняться? — полюбопытствовала я, меняя тему разговора.
— Чем-нибудь полезным. В противном случае моя деятельная натура окончательно свихнется, сидя в этих чистеньких, светлых стенах, как в склепе.
— Почему у меня такое странное чувство, что ты уже все решила? — с недоверием глядя на самого близкого мне человека, тихо проговорила я.
— Потому что так оно и есть, — Ирина Степановна опустила глаза, глубоко вздохнув.
Я молчала, ощущая холодок, который тонкой струей пробежал по моей выпрямившейся спине. Впереди ожидало что-то не очень приятное, чтобы понять это, достаточно было взглянуть на осунувшееся лицо с грустными глазами, виновато смотревшими из-под больших очков.
