— Тогда надо было делать настоящее тату, ну или временные на пару лет.
— Нет! — решительно вскинув подбородок, заявила я. — А если тебе завтра взбредет в голову превратить меня в негритянку? Я что тогда, должна буду не вылезать из-под кварцевой лампы, чтобы стать шоколадного цвета? К тому же остаться с этой красотой на теле, как у отсидевшей срок преступницы, мне совсем не улыбается.
— Ты не похожа на преступницу, Лара, — примирительно улыбнулась Ирина Степановна, ласково глядя на меня. — И перестань так кричать, Сашу разбудишь.
— Ну и что! — я надулась.
— Нельзя так себя вести, это, по меньшей мере, неприлично. Тебе же не пять лет, дорогая.
— Конечно, мне всего на двадцать больше, — понизив голос, ответила я. — О чем вы с ним болтали на кухне?
Бабуля хитро посмотрела на меня. Ее внимательные серо-зеленые глаза были сосредоточены, губы чуть-чуть подрагивали, готовые растянуться в улыбке.
— Так, о жизни, — загадочным тоном произнесла она.
— А еще?
— О Ларине.
— И что вы о нем говорили?
— То, что он попал.
— Как это? — я оживилась, превратившись в слух.
— Понимаешь, Лариса, — издалека начала собеседница. — С такими людьми, как Саша, лучше не ссориться.
— Он что, такой мстительный? — с легким испугом, спросила я, а по спине поползли мелкие мурашки. Слова Ирины Степановны звучали загадочно и жутко, предвещая тайну.
— Нет, он просто очень умный и расчетливый, так что, будь добра, относись к нему с большим уважением.
— И осторожностью, — сказала я сама себе, старушка молча кивнула. — Ты знаешь, какие у него счеты со Славиком?
— Нет.
— Он не сказал тебе?
— Нет, Саша вообще, не любит много говорить, особенно если разговоры касаются его персоны.
— А что за планы у него насчет Ларина?
— Мне мало известно. Кажется, дело связано с совместным предприятием, которое Северин пытается организовать со Славой. Можешь предположить, какова выгода от всей этой затеи.
— Думаю, никакой.
— Верно. Но подробностей я не знаю, Саша умеет обходить некоторые темы, когда не хочет их поднимать. Он очень осторожный человек.
— …который совершил великую глупость, забрав нас к себе, — весело добавила я. — А еще он меня поцеловал.
В комнате повисла пауза, глаза собеседницы удивленно округлились, рот приоткрылся, но слова не успели слететь с губ, так как бабушка прикрыла их рукой. Она надела очки и внимательно посмотрела на меня, пытаясь понять, не шутка ли это.
— Я не вру, — состроив честные глазки, пролепетала я. — Он сделал это, чтобы продемонстрировать Ларину близость наших так называемых отношений, вот и все.
