Мой спутник, практически, силой выставил меня из конторы того, на слащавую физиономию которого я нагло пялилась, стараясь запомнить черты его лица получше. Зачем мне это понадобилось, я не знаю. Просто упрямство взяло верх над здравым смыслом, и я, наслаждаясь риском, принялась играть с опасностью разоблачения, как кошка с мышью. То, что он даже мысли не мог допустить о присутствии своей покойной жены в этой комнате, меня раззадоривало и веселило. Было очень приятно осознавать себя победительницей. Итак, мы стояли со Славой в нескольких метрах друг от друга, и, кроме заинтересованности моим бюстом, я в его глазах ничего не заметила. Значит, получилось! Бабушкино искусство по сокрытию моей внешности, действительно, оказалось феноменальным. Мне было так весело, что я расхохоталась прямо на лестнице, чем немало удивила своего хмурого спутника.
— У тебя что, истерика? — процедил он сквозь зубы, таща меня вниз. — Или обкурилась чем в поддержку нового имиджа?
— Не-а, мне просто смешно, — ответила я, сдерживая хихиканье. — Он ничего не заметил, вот идиот!
— Лара, прекрати, — собеседник сильно тряхнул меня за плечи, остановившись. — Ты вела себя, как шлюха.
— Правда? — меня начинал злить его тон. — А ему, по всей видимости, такие нравятся.
— Так это ты для него выставлялась, позируя как перед объективом, когда стояла у окна? — прошипел Алекс ядовито, впившись пристальным взглядом в мое лицо.
— Я всего лишь пыталась соответствовать собственному облику.
“Ну вот! Теперь я оправдываюсь, как школьница, вместо того, чтобы защищаться”.
— А зачем ты на него уставилась, как на кинозвезду, когда мы собирались уходить? — продолжал наступление тот, чьи руки по-прежнему сжимали мои предплечья, не позволяя вырваться.
— Хотела удостовериться, что он меня не узнает, — совсем тихо прошептали губы, а глаза непроизвольно остановились на его идеальных устах, которые были сжаты в одну суровую линию. — У Вас очень ровный рот, когда Вы не улыбаетесь.
Я опять сморозила глупость, не успев поймать слова на выходе. Интересно, как он на нее отреагирует? Робко переведя взгляд с его губ на глаза, я поняла — он едва сдерживает смех. Ну, здорово! Теперь ему весело, а мне досадно. И зачем я ляпнула эту ерунду вслух? Не могла ограничиться мысленными выводами, относительно его внешних данных…
— Поехали к твоей бабушке, ведь она в городе, я прав? — не став развивать щекотливую для меня тему дальше, предложил Алекс.
