Вито встал и, подойдя к высокому арочному окну, выходящему на Гранд-канал, устремил взгляд на плывущие по нему гондолы. Все-таки дед был упрям, как старый мул. Даже когда его здоровье ухудшилось, он отказался ехать в клинику и покидать свое палаццо, в котором прожил семьдесят пять лет. Здание стояло на одной из самых оживленных улиц Венеции, но дед утверждал, что уличный шум ему нисколько не мешает. И, по правде говоря, Вито радовался тому, что старик в городе и есть возможность чаще бывать у него.
Что ж, если дед хочет дожить свои оставшиеся дни дома, пусть будет так. Денег у Вито вполне достаточно, чтобы оплатить больному хороший медицинский уход.
— Все будет хорошо, дедушка. — Вито повернулся и, подойдя к кровати, с любовью прикоснулся губами к его морщинистой щеке.
Он не мог сказать ему, что род Сальваторе на нем закончится. Это разбило бы деду сердце.
Отбросив мрачные мысли в сторону, Вито быстрее зашагал по устланным дорожками коридорам административного этажа, не замечая, что его грозный вид заставляет сотрудников испуганно прятать глаза. Он был не в настроении встречаться с директорами «L&G Энтерпрайзиз», но тем не менее должен присутствовать на заседании правления.
Внезапно Вито остановился и устремил застывший взгляд через стеклянную дверь зала заседаний. Он не мог поверить своим глазам. Лили Чейз.
Увидеть ее было как удар кулака в солнечное сплетение. Душевная рана, нанесенная ею, еще не затянулась и при взгляде на Лили снова начала кровоточить. Сердце бешено заколотилось под ребрами, руки сжались в кулаки.
Никому из тех, кто норовил воткнуть нож в спину Вито Сальваторе, это не сходило с рук. Никому, кроме Лили Чейз. В тот вечер, когда Вито узнал о подлом предательстве, он был настолько потрясен, что просто выгнал ее вон. И это еще самое меньшее из того, чего она заслуживает.
И вот она снова здесь, на его пути, словно специально пришла сыпать соль на рану. Устраивает презентацию в его компании как ни в чем не бывало, словно ей нечего стыдиться.
Он машинально оглядел ее, пытаясь усмотреть признаки беременности, но пока ничего заметно не было. Напротив, она сильно похудела. Льняной костюм сидел мешковато, а волосы стянуты в строгий узел на затылке.
Но хотя Лили выглядела не лучшим образом, он просто не мог оторвать от нее глаз.
Почему она так поступила?
Этот вопрос сверлил его мозг. Вито стиснул зубы, пытаясь остановить захлестнувший его поток мыслей. Он всегда владеет собой. И сам диктует правила и в личных делах, и в бизнесе.
